— Да меня прямо взашей выталкивают? Извини, что не вовремя. Подумал, что было бы неплохо забросить тебе напитки. Все равно к Харрисам еду.
Мистер Альберт Барнз явно обиделся. Он был не просто владельцем магазина — для своих покупателей он был другом и советчиком. Ясно как божий день, что Денни не хотела пускать его на кухню и теперь дождаться не могла, когда он уйдет. И в то же время она вроде бы и не хотела, чтобы он оставлял ее. Альберт Барнз никак не мог разобраться. Что-то тут не так. Подозрительно очень. Может, Бен Дарси должен пожаловать? Может, он даже останется у нее ночевать, ведь обратный путь неблизкий. Лично он, мистер Барнз, не думал, что Денни такая. Но ведь чужая душа — потемки, разве не так? Однако он решил для себя: может, Бен Дарси действительно останется, только все будет прилично. А Денни, само собой, переживает.
Мистер Барнз старался не смотреть на расставленные приборы. Все чин по чину: лучшее серебро, ваза с цветами и тому подобное. Предположим, Бен Дарси за ней ухаживает. Да и Денни равнодушной не могла остаться. Хороший он парень, этот Бен Дарси, приятный и в работе — прямо лев. Ферма у него — загляденье, сам выбирал!
— Пойду я, — повторился Барнз. И чего они тут оба стоят, с места не двигаются? Он мог чем угодно поклясться, что она хочет что-то сказать, но не может. Хочет, чтобы он ушел, и в то же время хочет, чтобы остался. Чудно как-то. — Парня того все еще не поймали, — неожиданно для себя выдал он. — Того, который тут шатался. Хорошо, что он отсюда смылся, нам спокойнее. Шкурой своей клянусь, в восточные штаты подался. Придется ему через долину Нулларбор пилить. — Мистер Барнз обогнул Денни и остановился в дверях.
— Я провожу вас до ворот. — За это предложение она вполне заслужила орден Мужества.
Альберт Барнз постарался не выдать своего изумления. Сначала она не хотела, чтобы он заходил в дом, потом чуть ли не в шею его вытолкала, будто на пожар спешила. А теперь отправляется с ним прогуляться! Может, она упала и головой ударилась? Теперь пришел его черед смущаться. Покупатели, конечно, были его друзьями, но они не ходили провожать его до ворот, когда он завозил им товары.
— Все в порядке, Денни, — натянуто засмеялся мистер Барнз. — Я не собирался портить тебе ужин и все такое. — Ему не хотелось ее обижать. Не каждый день молоденькие девушки предлагали проводить его до ворот. И очень хорошенькие к тому же. Хотя подходящей Денни вряд ли назовешь, она со всем из другого круга, разные они люди. — Должен признать, что вечер будто создан для прогулок, — хохотнул он и сбежал по ступенькам вниз.
— Я иду, — уперлась Денни. — И не надо от меня бегать. Только не бегите, прошу вас. Просто идите, как обычно ходите. То есть медленно. То есть как будто у вас прорва времени и вы никуда не торопитесь. Мы пройдемся с вами так, словно вы просто завезли мне товары. И ничего больше…
Денни встала рядом с ним на засыпанной гравием площадке и тронула его рукой, показывая, что надо повернуться и медленно отправиться вокруг дома к воротам.
Мистер Барнз был так поражен поведением Денни, что подумал: может, это он сам упал и головой ударился? Может, у девчонки от одиночества крыша съехала? Есть два вида одиночества. Альберт Барнз был знаком с обоими.
— Да, тот парень… — заикаясь, проговорил он, — видать, малый с головой. Сумеет выкрутиться. Похоже, уже не одну машину спер с тех пор, как пришил ту девчонку. Знаешь что, Денни, будь я на его месте то же самое делал бы — угнал одну машину, проехал немного, пересел на другую. Но на обочине оставлять бы их не стал, это большая ошибка. Все равно что хвост за собой оставлять…
— Да на него теперь все угнанные машины готовы повесить, — возмутилась Денни. — Откуда им знать, что это Джек Смит? Что, в этом штате никто больше угоном не занимается? И прошу вас, давайте больше не будем о нем говорить. Давайте лучше поговорим о том, как дорого все в наши дни стало, да погромче, будто мы хотим птицам и пчелам поведать, как трудно нынче быть человеком. — Денни повысила голос. — Наверное, счет, который вы прислали мне в прошлом месяце, так сильно раздулся из-за всеобщего повышения цен. Вот птицам и пчелам, им хорошо. Для них цены на мед не повышают…
Мистер Барнз удивился, чего это она так орет. Хочет, чтобы вся округа ее услышала? Хотя, если подумать, кроме птиц и пчел, тут действительно никого нет, если только ее живность да парочка-другая змей.
— Да что ты такое говоришь? — возмутился он. — Счет как счет, не больше обычного. Даже банка гороха и та ни на пенни не подорожала, не говоря уж о меде. Если мне не изменяет память, в прошлом месяце ты даже меньше покупала.