— Их ситуация сравнима с ситуацией на Опале, — не унимался Ребка, — за исключением того, что там дело было не в морских приливах, а в соотношении биомасс растений и животных.
По прибытии туда первых колонистов, все шло прекрасно. Но каждые сорок лет Пеликаний След проходил через кометный хвост. Мелкие частицы летучих веществ обычно до земли не долетали, испаряясь в атмосфере. Влажность увеличивалась на несколько процентов, а температура подскакивала на пару-другую градусов. Соотношение «растения-животные» резко падало, количество кислорода уменьшалось, но потом, менее, чем за год все приходило в норму. Ничего особенного.
Все так и считали. Так продолжали думать, даже когда местные астрономы предсказали, что при следующем прохождении Пеликаний След захватит на тридцать процентов больше вещества, чем обычно.
— По-моему, теперь я вспоминаю эту историю. — Перри демонстрировал вежливый, но прохладный интерес. — Это случай, который мы изучали до того, как я прибыл на Добеллию. Что-то там пошло не так, и они чуть не потеряли всю колонию. Верно?
— Ну, это зависит от того, с кем вы об этом говорили. — Ребка заколебался, насколько откровенно можно рассказывать. — Ничего нельзя было доказать, но я думаю, что вы правы. Они прошли по самому краю. Я-то вот что хочу подчеркнуть: случилось то, чего используемые физические модели не предсказывали. Более высокое поступление кометного вещества изменило биосферу Пеликаньего Следа и вывело ее на новый стабильный уровень. Содержание кислорода за три недели с четырнадцати процентов упало до трех. И оставалось таким, пока не подоспела бригада терраформистов и не начала снова увеличивать его. Это неожиданное изменение убило бы почти всех, потому что за отпущенное им природой время они не могли ничего успеть, даже эвакуироваться.
Макс Перри кивнул.
— Знаю. Правда, один человек на Пеликаньем Следе все равно решил вывести людей задолго до кометного дождя. Он изучал изменения по окаменелостям, верно? Это классический случай: человек непосредственно на месте знал больше, чем догадывался кто бы то ни было на расстоянии нескольких световых лет. Он, нарушив все инструкции своего начальства, заслужил звание героя.
— Не совсем. Его _о_б_р_у_г_а_л_и_ за то, что он сделал это.
Аэрокар уже коснулся поверхности и подруливал к космопорту, и Ребка решил оставить эту тему. Сейчас не тот момент, когда стоит рассказывать Максу Перри, о ком шла речь. И хотя он получил публичное порицание, но потихоньку его поздравили за то, что он самовольно нарушил письменные инструкции Координатора Сектора. Тот факт, что его непосредственные начальники _н_а_м_е_р_е_н_н_о_ не ознакомили его с этими письменными инструкциями никогда даже не упоминался. Это являлось частью философии правительства Круга Фемуса: аварийщики работают лучше, если знают не все. Снова и снова он приходил к убеждению, что ему сообщили не все факты перед заброской на Добеллию.
— Я хочу сказать, что с подобной ситуацией можно столкнуться и на Опале, — продолжал он. — Когда равновесие любой системы периодически нарушает какая-то сила, увеличение этой силы приведет не просто к большему отклонению от равновесия. Вы столкнетесь с бифуркацией, разветвлением, и за этим иное финальное состояние. Предположим, что приливы на Опале станут достаточно большими, чтобы взаимодействовать хаотически. У вас тогда будут повсеместные турбуленции, вихревые потоки, водовороты, смерчи. Возможно, чудовищные солитоны, единичные волны высотой в одну-две мили. Лодки такого не выдержат, и Слинги тоже. Сможете вы, если понадобится, эвакуировать во время Летнего Прилива всех? Я имею в виду не в море, а вообще с планеты?
— Сомневаюсь. — Перри выключил двигатели и покачал головой. — Я могу даже сказать более определенно. Нет, не сможем. Да и куда нам всех эвакуировать? У Гаргантюа четыре спутника почти таких же больших, как Опал, и у двух из них есть атмосфера, но это метан и азот, а не кислород… и на них слишком холодно. Единственное место для эвакуации — Тектон. — Он искоса взглянул на Ребку. — Полагаю, вы оставили идею, что кто-нибудь захочет отправиться _т_у_д_а_?
Проливной дождь, сопровождавший их до самого космопорта, почти прекратился. Аэрокар остановился возле здания, в котором Перри поселил Дари Лэнг.
Ханс Ребка поднялся с сиденья и потер колени. Предполагалось, что Дари Лэнг ждет встречи с ними и, несомненно, услышала приближение аэрокара, но около здания ее не было. Вместо нее там стоял высокий и худой, как скелет, мужчина с огромной лысой головой. Он вышел из-под нависающего карниза и уставился на приближавшийся аэрокар. Над головой он держал яркий зонтик. Сверкающая белизна его костюма, подчеркнутая голубым кантом и золотом эполет, говорила знатоку, что его материал соткан из тонких нитей дитрона.
Издалека он казался очень внушительным и элегантным, несмотря на обожженное жесткой радиацией до пурпурно-красного цвета лицо. Вблизи же стало заметно, что его губы и брови непроизвольно подергиваются.
— Вы знали, что он здесь будет? — Ребка незаметно показал большим пальцем в сторону новоприбывшего. Ему не надо было называть незнакомца. Членов советов Альянса видели редко, но их форма была хорошо знакома всем клайдам на всех мирах этого рукава галактики.
— Нет, но я не удивлен. — Макс Перри придержал дверь аэрокара, чтобы Ребка спустился на Слинг. — Нас не было шесть дней, а в его расписании значился именно этот отрезок времени.
Человек не двинулся, когда Перри и Ребка сошли на землю и поспешили укрыться под широким карнизом. Он сложил свой зонтик и стоял так с полминуты, не обращая внимания на стекавшие по его лысине капли дождя. Наконец он повернулся к ним.
— Добрый день, хотя погода не добрая. И, как я понимаю, будет еще хуже. — Его голос соответствовал внешности, густой и звучный, слегка грубоватый, но с изысканным акцентом жителя Миранды. Он выставил вперед левое запястье, на котором было навечно нанесено, кто он такой. — Я Джулиус Грэйвз. Полагаю, вы получили уведомление о нашем прибытии.
— Получили, — сказал Перри.
В его тоне звучала настороженность. Присутствие члена Совета любого клайда сразу заставляло задуматься о своих грехах и осознать пределы своей власти. Ребка с интересом подумал, нет ли у Грэйвза какого-то другого повода для посещения Опала. Одно он знал точно: члены Совета отчаянно заняты и не любят тратить время попусту.
— В поступившей информации не было данных о причинах вашего визита, — произнес он, протягивая руку. — Капитан Ребка, к вашим услугам, а это командор Перри. Почему вы решили посетить систему Добеллии?
Грэйвз не шевельнулся. Секунд пять от стоял молча и неподвижно. Наконец наклонил свою бугристую голову в сторону подошедших, кивнул и громко чихнул.
— Возможно, на вопрос лучше ответить в помещении. Я замерз. С рассвета жду здесь возвращения остальных.
Перри и Ребка переглянулись. Остальных? Возвращения откуда?
— Они отбыли восемь часов назад, — продолжал Грэйвз, — как раз когда я прибыл сюда. Ваш прогноз погоды извещает… — глубоко посаженные глаза затуманились, — что на Звездную сторону надвигается пятибалльный шторм. Для тех, кто не знаком с условиями жизни в Круге Фемуса, такие штормы могут быть очень опасны. Я беспокоюсь и хотел бы с ними поговорить.
Ребка кивнул. На один вопрос ответ он получил: к Дари Лэнг присоединились другие посетители Опала, не из Круга Фемуса. Но кто именно?
— Нам лучше проверить въездные декларации, — тихо сказал он Перри. — Посмотреть, что мы заполучили.
— Посмотрите, если хотите. — Грэйвз уставился на него. Бледно-голубые глаза, казалось, видели Ребку насквозь. Советник плюхнулся на стул из желтого тростника и плетеного камыша, шмыгнул носом и продолжил: — Вообще-то, вам смотреть ничего не надо, я могу вам сообщить, что к Дари Лэнг из Четвертого Альянса присоединились Атвар Х'сиал и Ж'мерлия из Кекропийской Федерации. После встречи с ними я проверил их всех. Они те, за кого себя выдают.