В зеленой обложке лежало три кратких сообщения, и в каждом просьба о разрешении посетить Тектон. В этом не было ничего необычного. Берди готов был ответить рутинным согласием, оговорив единственную задержку необходимостью утряски планов путешествия, пока не прочел, откуда шли просьбы. Тогда он понял, что их должен увидеть Перри, который наверняка захочет ознакомиться подробнее с ними.
Снова зажужжал коммуникатор. Как раз тогда, когда Перри сосредоточился на содержании папки. Берди Келли взглянул на новое сообщение и тихо вышел из комнаты. Прибыл Ребка, но Перри не обязан встречать его у лифта с приветствиями. Это может сделать и Келли. У Перри достаточно забот с этими просьбами о посещении. Все они пришли из-за пределов Добеллии… Если на то пошло, из-за пределов Круга Фемуса. Одна была из Четвертого Альянса, одна из отдаленного района Сообщества Зардалу, настолько отдаленного, что Берди Келли никогда о нем и не слыхивал, а еще одна, самая странная из всех, была послана из Кекропийской Федерации, что совершенно беспрецедентно. Насколько Берди было известно, ни один кекропиец никогда не появлялся даже на расстоянии светового года от Добеллии. Еще более странным было то, что все заявители хотели посетить поверхность Тектона во время Летнего Прилива.
Возвращаясь, Берди Келли, прежде чем войти, постучал в дверь. Это сразу насторожило Перри.
Келли держал в руках другую папку и был не один. За ним стоял худой, плохо одетый мужчина, который осматривал все вокруг блестящими темно-карими глазами и, казалось, больше интересовался скудной и потрепанной обстановкой комнаты, чем самим Перри.
Первые же его слова подтвердили это впечатление.
— Командор Перри, рад встрече с вами. Я Ханс Ребка. Мне известно, что Опал небогатая планета, но ваша должность здесь наверняка заслуживает лучшей обстановки.
Перри положил папку на стол и вслед за гостем обвел глазами комнату. Это была одновременно спальня и кабинет. В ней имелись лишь кровать, три стула, стол обеденный и стол письменный. Все несколько побитое и явно не новое.
Перри пожал плечами.
— Мои потребности очень скромны. Этого более чем достаточно.
Прибывший улыбнулся.
— Я-то согласен. Но другие вряд ли с этим согласятся.
Независимо от того, что скрывалось за этой улыбкой, было очевидно, что по крайней мере часть высказанного Ребкой одобрения была вполне искренней. В первые же десять секунд знакомства с Максом Перри он смог отказаться от одной из мыслей, пришедших ему в голову при чтении его досье. Даже беднейшая из планет могла обеспечить весьма большую роскошь одному человеку, и некоторые люди захотели бы остаться на убогой планете ради сомнительных привилегий. Но в чем бы ни заключался секрет Перри, здесь его держала явно не возможность жить роскошно. Он жил так же просто, как и Ребка.
Тогда, может быть, власть?
Вряд ли. Перри контролировал доступ на Тектон, этим его власть и ограничивалась. Пропуска для посетителей из других миров шли через него, но любой, если очень хотел, мог обратиться к более высокому начальству в совете Добеллии.
Так что же им двигало? Ведь что-то должно быть, всегда что-то есть. Что же именно?
Во время официального представления и обмена бессмысленными любезностями по поводу правительства Опала и аппарата Главного Координатора Круга Фемуса Ребка внимательно наблюдал за самим Перри.
И делал это с искренним интересом. Конечно, он бы с большим удовольствием занимался исследованием Парадокса, но, несмотря на все свое презрение к новому назначению, он заинтересовался поставленным вопросом Контраст между прошлой историей Перри и его нынешним положением был слишком разителен. К двадцати годам Перри стал координатором секции в одном из самых суровых миров Круга. Он умело и тонко справлялся со всеми проблемами и в то же время не был жестоким. Последнее его задание на Опале являлось почти формальностью, так сказать, последняя закалка металла, прежде чем его сочтут готовым к работе в аппарате Координатора. Он приехал сюда. И застрял. Просидел все эти годы на тупиковой работе, не желая оставить ее, утратив все свое честолюбие… Почему?
Сам человек не давал никаких намеков, по которым можно было разгадать загадку. Он был бледен и напряжен, но такую же бледность и напряженность Ребка видел каждый раз, глядя в зеркало. Оба они провели свои юные годы на планетах, где выжить — уже достижение, а преуспеть — просто невозможно. Выпуклая щитовидная железа Перри свидетельствовала о жизни в условиях дефицита йода, а тонкие кривоватые ноги позволяли диагностировать последствия раннего рахита. В то же время Перри выглядел вполне здоровым. Это Ребка может легко проверить и непременно сделает в свое время. Но хорошее физическое состояние означало только, что проблема, скорее, из области психики, с чем разобраться труднее всего.
Наблюдение не было односторонним. Пока шел официальный обмен приветствиями, Ребка видел, что и Перри делает свои выводы.
Надеялся ли он, что новый начальник окажется человеком, уставшим от предыдущей работы, излишеств, или ленивым пенсионером? У правительства Круга хватало людей, искавших синекуры, праздных лентяев, готовых предоставить Перри полную свободу действий, лишь бы их самих не заставляли работать.
Видимо, Перри хотел поскорее узнать, с кем имеет дело, и поэтому сразу же после обмена приветствиями он попросил Келли удалиться и указал Ребке на один из стульев.
— Полагаю, вы вскоре приступите к выполнению своих обязанностей, капитан?
— Моя работа на Опале и Тектоне уже началась. Меня известили, что она началась с момента приземления в порту Звездной стороны.
— Хорошо. — Перри протянул ему зеленую папку и последний, четвертый документ, только что полученный от Келли. — Я просмотрел половину этих просьб. Буду признателен, если вы просмотрите их и выскажете свое мнение.
Другими словами, покажи-ка мне, какой ты сообразительный. Ребка взял документы и бегло проглядел их в течение одной-двух минут. Он не знал, в чем заключается проверка, но оплошать не хотелось.
— Все составлены вроде бы по официальной форме, — сказал он наконец.
— Вы не видите в них ничего необычного?
— Ну, пожалуй, в разнородности заявителей. Часто вы получаете просьбы о посещении Добеллии извне?
— Крайне редко, — кивнул Перри с вынужденным уважением, — а тут, капитан, мы получили четыре заявки в один день. Все хотят посетить Опал и Тектон. Представители трех основных объединений плюс член совета Альянса. Знаете ли вы, сколько обычно посетителей в год бывает на Добеллии? Человек пятьдесят… но они все из наших, из Круга Фемуса… И никто никогда не хотел посетить Тектон.
Макс Перри снова взялся за папку. По-видимому, Ребка удовлетворил какому-то его первичному критерию и был принят, поскольку манеры Перри несколько утратили свою официальность.
— Посмотрите на эту. Бог мой, она от кекропийца. Никто на Добеллии никогда не видел живого кекропийца. Я сам никогда их не видел. Никто здесь не знает, как с ними общаться.
— Не беспокойтесь. — Ребка снова сосредоточился на листах, лежавших перед ним. — У этой будет свой переводчик, но вы правы: если в год бывает всего пятьдесят заявок, то четыре за один день — это за пределами разумной статистики.
«И ты мне не сказал, что со мной их пять, — подумал он, — эти заявки получены одновременно с моим прибытием, а ведь для него я такой же незваный гость, как и те остальные».
— Так что же их интересует, командор? Я не обращал внимания на причины.
— Причины различные. Вот эта заявка, — Перри ткнул тонким пальцем в страницу, — пришла только что. Вы когда-нибудь слыхали о человеке по имени Джулиус Грэйвз? Он представляет Этический Совет Четвертого Альянса и, согласно этой бумаге, хочет прибыть на Опал для расследования дела о множественном убийстве, как-то связанном с близнецами с Шасты.
— Богатый мир эта Шаста. Очень далекий от Добеллии, во многих смыслах.
— Но если он захочет, то, согласно известным мне правилам, сможет отменить все, что мы решим здесь на месте.