Едва Саня плюхнулся на кровать, которая жалобно скрипнула пружинами, как прозвучал сигнал на обед.
— Ого, вот это время летит! — воскликнул он.
— Не говори, вот так моргнешь, и уже старый, — грустно усмехнулся Семен в ответ.
Резонно решив не дожидаться Бублика с Серегой, они направились в столовую. Их обогнали Алиса Двачевская и Ульянка. Девчонки на ходу придумывали стишок, и не обратили внимания на парней. Как показалось Семену, Саня заметно огорчился, не дождавшись даже банального привета от своей пассии, но сам он испытал заметное облегчение. Все же слова Сереги не прошли даром, и Семен опасался, что их бегство через окно от Алисы может привести к неприятному выяснению отношений.
Повисло тягостное молчание, которое, тем не менее, продлилось недолго. Как и следовало ожидать, у столовской веранды скопилось довольно много народу. Пионеров было столько, что парни не сразу заметили махавшего им Бублика. В итоге тому с Серегой надоело ждать и они сами подошли к друзьям.
— Ну как у вас прошло? Успешно? — первым делом поинтересовался Серега.
— Еще как, — ответил Семен, — а вы что там? Как вынесли общество этой тараторки?
— Вообще-то у нас тоже было все неплохо. Мику классный учитель, разучили даже несколько аккордов. А еще она сама сочинила нам речевку на обед! — сказал Бублик.
Саня иронично усмехнулся:
— Уверен, что нас пропустят с ее речевкой? Ее точно не нужно проговаривать со скоростью десять слов в секунду?
— Пропустят, не боись. Прикольная речевка!
Очередь продвигалась слишком медленно. Было сложно и лениво стоять в настолько сильной духоте. Парни, как и другие пионеры, ленились даже переговариваться, отчего Семену резала слух непривычная для подобных сборищ тишина. Веселая обычно повариха выглядела сейчас совсем не весело: ее лицо сильно вспотело, волосы растрепались, а дыхание было глубоким и частым. Когда пионер из первой группы принялся читать четверостишие, она замахала на него руками и воскликнула:
— Давайте проходите, проходите! Только не толпиться мне тут! Быстрее!
Все мгновенно оживились и загудели. Конечно же, вопреки просьбам поварихи, в проходе возникла небольшая давка, которая, впрочем, довольно быстро рассосалась. Толкаясь локтями вместе со всеми, Семен недоумевал, почему пионеры так рвутся к подносам с едой. Лично ему почти не хотелось есть от жары. И лишь оказавшись внутри столовой, он сообразил, что здесь гораздо прохладнее, чем на улице.
— Я и не знал, что тут есть кондиционер! — сказал Семен друзьям.
— А что это? — спросил Серега.
На его лице, как и на лицах Сани с Бубликом, застыло удивленное выражение.
— Ну да, точно, мы же в СССР, — пробормотал Семен, массируя переносицу. Он оглянулся в поисках кондиционеров под потолком, чтобы пояснить друзьям, что имел в виду, однако ничего похожего не увидел.
— Слушайте, народ, а как тут вообще такое здоровое помещение охлаждается?
— Мы-то откуда знаем, — ответил Серега. — Хватит головой вертеть, а то сейчас очередь у еды соберется, пойдем за подносами!
Спустя пару минут парни уселись за привычный столик. Неторопливо прихлебывая холодный борщ, они стали в подробностях рассказывать друг другу, чем занимались после того, как разминулись.
…— В общем, понадобится ваша помощь, — закончил Саня.
Бублик поморщился:
— Слушайте, я же говорил вам, что не хочу участвовать в этой затее!
— Ну и что, я тоже тогда ой как не хотел тебе помогать. А помог, потому что мы соседи! — сказал Саня, тыча в сторону товарища вилкой.
— Это вы о чем сейчас? — тотчас встрепенулся любопытный Серега.
— О чем надо. Ну так что, Рома, поможешь?
— Ладно уж. Хотя я и пообещал Мику, что после обеда снова к ней загляну…
— Не волнуйся, никуда твоя японка не убежит.
Как гласит известная пословица, аппетит приходит во время еды. Вскоре разговоры свелись к минимуму, и парни, расправившись с первым, принялись за пюре с мясной подливкой. Семен снова задумался о том, чтобы сходить за добавкой, но нужно было не упустить мужика, который отвозил из лагеря консервные банки. Допив двумя большими глотками обжигающий чай, он бросил товарищам, чтобы те поторапливались, и понес поднос на мойку. Приходилось лавировать между жующими пионерами, однако вскоре он благополучно вручил грязную посуду поварихам и вышел на веранду.
Оказалось, что друзей опередил Шурик, который о чем-то весело болтал с водителем «Волги». Возле него стояла пара картонных ящиков с банками из-под горошка, которые явно дожидались Семена с товарищами.
— А вот и один из тех парней, Владимир Геннадьевич! — воскликнул Шурик, жестом подзывая Семена к себе.
— О, знакомое лицо, — ответил водитель, широко улыбаясь. Он пожал Семену руку и добавил:
— Молодцы, что проявляете инициативу! Труд сделал из обезьяны человека!
— Ну да. Или уставшую обезьяну, — вспомнил Семен старую шутку.
Владимир Геннадьевич громко расхохотался и собрался взъерошить ему волосы, но вовремя сообразил, что рука недостаточно чистая, поэтому в итоге просто вытер ладонь о штанину.
— Ладно, у меня тут еще работа осталась, поможете?
Шурик замялся, посмотрел на часы и сказал:
— Ну, мне тут идти надо… Дела… Но ребята помогут!
— Вот жук! — беззлобно отозвался о нем водитель, когда Шурик отошел на несколько шагов, — вообще-то мне помощь не так уж и нужна, так что можешь хватать свои коробки и делать, что хотел. Я не обижусь.
— Я помогу. Все равно надо соседей дождаться, а то одному мне их не унести.
Вдвоем они закончили заполнять багажник буквально за несколько минут, а Семен выпросил еще два десятка банок, сославшись на то, что тех может не хватить. Время от времени он смотрел на двери столовой, откуда все чаще выходили сытые пионеры, однако его друзья показались как раз в тот момент, когда Владимир Геннадьевич захлопывал багажник.
— Ну все, спасибо, Сем, я покатил!
========== 2.5 ==========
Несмотря на то, что «Волга» была совсем новой, она завелась не с первого раза, и прежде, чем тронулась с места, выплюнула из выхлопной трубы пару клубов вонючего черного дыма.
— Я так понимаю, это все нам, — легонько пнул одну их коробок подошедший Саня, глядя вслед неторопливо отъезжающему автомобилю.
— Ну а кому же еще! Давайте, хватаем коробки и погнали. Думаю, будет не лишним сполоснуть банки в умывальнике, а потом уже идти в мастерскую.
— Да зачем, вы же сами говорили, что в мастерской бардак, значит можно не бояться ничего запачкать. А мыть их мы замучаемся, здесь же штук шестьдесят, наверное! — донесся с веранды голос Сереги.
— И то верно! — ответил Семен. Он взял одну из коробок и, стараясь держать ее на вытянутых руках, чтобы не запачкаться время от времени капающим с уголка маринадом, направился к общим кружкам.
За прошедшее время жара немного спала, вновь распелись сойки со стрижами. В небе медленно плыли маленькие облачка, иногда заслоняя солнце. В такие моменты по лагерю неторопливо ползали их тени. Иногда, если замедлить шаг, можно было двигаться в таких теневых пятнах, чтобы скрыться от палящих лучей. Но Семен, как и остальные, не делали этого, потому что коробки успели нагреться, пока стояли на брусчатке и источали запах консервированного горошка, который опротивел уже через пару минут. Хотелось побыстрее донести их до места. Очень скоро Семена стало подташнивать от этого запаха, и, судя по ворчанию Сереги, не его одного.
Внезапно перед ребятами появилась Ольга Дмитриевна.