— К порядку! — снова рявкнул Мерлин, и в зале не сразу, но довольно быстро воцарилась тишина.
— Привратник, — спросил Мерлин, — как ты голосуешь?
Темная фигура Привратника молча подняла руку.
— Мы ступили на тропу, теряющуюся во мраке, — негромко произнес он. — Тропу, которая чем дальше, тем опаснее. Поэтому первые наши шаги по ней могут оказаться решающими. Мы должны делать их с осторожностью.
Темное пятно лица под капюшоном повернулось в сторону Эбинизера.
— Ты любишь этого мальчика, чародей Маккой, — сказал Привратник. — Ты будешь сражаться за него. Твоя истовость в этом деле достойна внимания. Я уважаю твой выбор.
Он повернулся к Ла Фортье:
— Ты сомневаешься в преданности Дрездена и его способностях. Ты настаиваешь на том, что только порченое семя вырастает на порченой земле. Твои тревоги можно понять — и, если ты прав, Дрезден представляет собой угрозу Совету.
Он повернулся к старой Мэй и чуть склонил голову. Мэй ответила ему таким же легким поклоном.
— Почтенная Мэй, — произнес Привратник, — ты сомневаешься в его способности использовать свою силу с должной мудростью. Ты боишься, что уроки Дю Морне искалечили его, хоть это и не видно глазу. Твои страхи тоже заслуживают уважения.
И наконец, он повернулся к Мерлину:
— Почтенный Мерлин, тебе известно, что Дрезден принес Совету смерть и прочие угрозы. Ты веришь, что, устранив Дрездена, ты устранишь и угрозу. Твои опасения можно понять, но не принять. Что бы ни произошло с Дрезденом, Красная Коллегия нанесла Совету слишком болезненный удар, чтобы делать вид, будто ничего не произошло. Прекращение нынешних враждебных действий станет лишь затишьем перед бурей.
— Довольно, приятель, — не выдержал Эбинизер. — Говори, как ты голосуешь: за или против.
— Я проголосую в зависимости от исхода Испытания. От проверки, которая либо успокоит страхи одной стороны, либо докажет необоснованность доверия другой.
— Какого еще Испытания? — спросил Мерлин.
— Мэб, — сказал Привратник. — Пусть Дрезден исполнит просьбу Мэб. Это подарит нам помощь Зимы. Если ему удастся это, он докажет безосновательность твоих опасений в его способностях, Ла Фортье.
Ла Фортье насупился, но кивнул.
Привратник снова повернулся к Мэй:
— Если он выполнит эту задачу, это покажет, что он готов принять ответственность за свои ошибки и работать на благо Совета — даже в ущерб собственным интересам. Это успокоит твои опасения: совершать ошибки юности не преступление, но преступление — не извлекать из них уроков. Ты согласна?
Старая Мэй сощурила свои воспаленные глаза, но все же кивнула.
— Теперь ты, почтенный Мерлин. Его успех во многом облегчит наши задачи в грядущей войне. Гарантия прохода через Небывальщину поможет нам получить преимущество над Красной Коллегией, а то и совершенно избежать потерь от ее нападений. Это наверняка докажет преданность Дрездена делу нашего Совета.
— Все это очень мило, — вмешался Эбинизер. — А что, если он потерпит неудачу?
Привратник пожал плечами:
— Тогда, возможно, их тревоги имеют под собой больше основания, чем твое доверие, чародей Маккой. В таком случае, разумеется, мы придем к заключению, что его производство в ранг полноправного чародея преждевременно.
— Все или ничего? — возмутился Эбинизер. — Так, что ли, выходит? Ты ожидаешь от самого молодого чародея в Совете, чтобы он одержал верх над Королевой Мэб? Над Мэб? Да это не Испытание. Это, черт подери, настоящая казнь. Откуда ему вообще знать, чего она от него хочет?
Я встал. Ноги мои слегка дрожали.
— Эбинизер, — сказал я.
— Откуда, черт возьми, парню знать, чего хочет эта баба?
— Эбинизер…
— Я не собираюсь спокойно смотреть на то, как вы… — Он осекся и посмотрел на меня. И все остальные тоже.
— Я знаю, чего хочет Мэб, — сказал я. — Она приходила ко мне сегодня днем. Она просила расследовать для нее одно дело. Я дал ей от ворот поворот.
— Адские погремушки, — только и сказал Эбинизер. Он достал из кармана синий платок и вытер разом вспотевший лоб. — Хосс, этот омут для тебя слишком глубок.
— Похоже, выбор невелик: плыть или идти ко дну, — возразил я.
— Так ты возьмешься за это, чародей Дрезден? — негромко спросил меня Привратник по-английски.
Я кивнул. Во рту пересохло. Я сглотнул и постарался напомнить себе, что выбора у меня и правда нет. Если я не сыграю с феями по их правилам и при этом не выиграю, Совет выдаст меня вампирам на блюдечке с голубой каемочкой. В первом случае у меня очень неплохой шанс свернуть себе шею. Во втором это мне просто гарантировано — если не хуже.