Кари ухмыльнулся:
- Вот на такое у тебя, Лотрик, и прежде кишка была тонка.
- Если не хочешь входить, шкипер, то перетащи мертвецов пока что за стену. А Тонвер с Кари за вами приглядят.
- Ну нет, - моряк поскреб щетину на мятом подбородке, - если я уж сюда добрался, то после в жизни себе не прощу, коль своими глазами не погляжу на логово эльфа.
- Тогда я первым, а вы - чуть погодя, - решил король и нырнул в темноту.
Внутри оказалось сухо и пахло так, как и должно пахнуть в давным-давно заброшенном жилище. В воздухе витал сладковатый запах хорошо просушенного дерева, при каждом шаге под ногой похрустывали старинные плиты, поднималась пыль... Поток маны ощущался заметно явственней, чем снаружи - все-таки источник магии был слаб, даже каменные стены его заметно заглушали. Поблескивал лак на перилах и дубовых панелях - триста лет, триста лет никто не входил сюда, никто не тревожил этих покоев, даже ветерок не врывался - и древесина спокойно гнила и рассыхалась в темноте. Под стеной неопрятными грудами темнело истлевшее тряпье. Должно быть, когда-то дальнюю стену покрывали гобелены.
Ингви постоял минуту в нескольких шагах от входа, чтобы привыкли глаза. Из двери струился свет, и демон разглядел кладку стен. Похоже, здешние хозяева не признавали резных украшений и всевозможных завитушек, до которых так охочи нынешние эльфы. Камень был отесан гладко и уложен ровно, никаких украшений не видать. Король стоял посреди небольшого зала, впереди был темный проем. Ни двери, ни следов того, что дверь когда-либо имелась.
Возможно, когда-то портал был завешен драпировкой или, быть может, здесь и вовсе никак не отгородили вход.
- Ну, что там? - окликнула Ннаонна. - Можно нам войти?
- Да, пожалуй.
Когда вся компания двинулась внутрь, сразу сделалось темней, входящие заслонили проем, сквозь который струился свет. Но Ингви уже шел по коридору. Поворот, еще один - здесь не могло быть обширных помещений, король шагал по первому этажу одной из семи башен, а они невелики...
И верно - впереди показался светлый проем. Выходит, коридор обогнул квадратное помещение и теперь привел ко входу. Ингви заглянул в зал, потом вошел и остановился, озираясь. Свет струился из узкого оконца, верней бойницы. На полу, в мягкой куче пыли, которую нанесло сквозь проем, тускло поблескивал металл. Ключ - наверняка тот самый, от входной двери. Эльф, уходя, запер дверь, но возвратиться сюда он не надеялся. Бросил ключ в бойницу, прежде чем отправиться в свой последний путь.
Ну что ж, по крайней мере, на один вопрос ответ найден! Запертая дверь обретала некоторый смысл... Правда, этот вопрос не слишком занимал Ингви, но ведь и ключ оказался далеко не самым интересным в этом зале. В зачарованных палатах, где Меннегерн проспал три стони лет, было много любопытного. И прежде всего - источник маны, поддерживающий силы заклинания. Того самого заклинания, что сбивает с толку кладоискателей.
Посреди зала идеально ровные плиты черного камня были взломаны, вывернуты, от дыры во все стороны, змеясь, ползли трещины. Из развороченной кладки тянулся стройный ствол необычного деревца. Прямой, точно эльфийская стрела, побег толщиной с руку ребенка, на высоте глаз Ингви ствол расходился четырьмя ветками, от этих побегов тянулись другие, еще тоньше, крона была прозрачной и ажурной. Листики округлой формы, изящно выгнутые ветви - все было молочно-белым и отливало серебром. На первый взгляд казалось, что деревцо источает свет, однако это впечатление было обманчивым - просто серебристая крона очень ярко выделялась в полутемном заброшенном зале, среди истлевшего хлама и развалившихся фрагментов древней мебели.
Свет проникал сквозь бойницу в стене, а также сверху - туда уводила винтовая лестница, устроенная в дальнем углу. Что творится на верхних этажах, непонятно, но, судя по тому, как оттуда струится свет, башня порядком разрушена, то ли во время штурма, а еще вероятней - под ударами непогоды... за столько-то лет.
А здесь, внизу, все простояло неизменно веками, тихо разрушаясь, трескаясь и рассыпаясь от ветхости. Здесь не осталось светлых пятен, не осталось блестящих поверхностей, золотое шитье потускнело, гладкий металл тронула коррозия и припорошила пыль, яркие краски облупились и осыпались. И лишь серебристое деревце не разрушалось и не тлело, оно тянулось сквозь взломанный камень, рвалось из мрачных руин, но ему не суждено было покинуть темное обиталище - до нынешнего дня.
- Ого! - следом за Ингви в зал заглянула вампиресса. - Вот это да! Какое дерево! Какое растение серенькое!
- Угу. Гунгиллино древо, изволь отзываться о нем с почтением.
- А зачем оно здесь, такое?..
- Ну, как же! - Ингви, как это частенько случалось, воспользовался вопросом, чтобы объяснить свои догадки вслух. Ему самому становилось ясней, когда он, объясняя Ннаонне, упорядочивал догадки. - Если, как повествует легенда, Прекрасная решила укрыть любимчика от Мира на неизвестный срок, она должна была устроить таким образом, чтобы маскирующая магия простояла, не иссякая, сколько угодно долго. Я думаю, нашлось бы немало магов, способных сотворить подобное заклинание, но...
- А ты смог бы?
В дверях зашуршали одежды, в зал, шаркая растоптанными башмаками, вошли моряки - и отступили к стене, в тень. Последними были Тонвер с Кари. Ингви оглянулся на спутников, те помалкивали. Естественно, первым делом их взгляд притягивало деревце, все пялились на творение Матери.
- Смог бы, нужно только книжку полистать. Наверняка что-то в таком роде у меня отыщется среди записей. Так вот, наложить заклинание - не проблема. Но сила его вскоре иссякнет. А богиня решает дело иначе, она вкладывает чары в дерево, которое будет расти и источать ману, таким образом сила заклинания с годами только увеличивается.
- Решение совершенно в духе Гунгиллы, Матери Сущего, - подал голос Кари. Он и сам был не лишен магических способностей, так что понимал Ингви получше прочих.
- Да будет благословенно ее имя, - добавил Тонвер.
Монах сложил ладони перед собой и склонил голову, словно молился. Тем не менее, хитрые глазенки толстяка бегали по темным углам. Святошу гунгиллина реликвия увлекла гораздо меньше, чем спутников. Он высматривал сундуки, где могло бы таиться богатство князя Меннегерна.
А Ингви уже позабыл о золоте, он шагнул к дереву, придерживая ножны - пришлось придерживать, Черная Молния снова ожила. Оказавшись поблизости от источника маны, меч потянулся к дереву, будто намагниченный. Оружие влекла магическая энергия, струящаяся по тоненькому стволу, истекающая с листвы, с кончиков серебристых побегов. Воздух вокруг светлой изящно очерченной кроны дрожал, пронизанный струями волшебства. Ингви приблизился к растению, провел рукой вокруг, едва не касаясь листвы... присел у основания ствола, там, где расколотые камни приподнялись, обрамляя отверстие в полу.
Тонвер, бормоча молитвы, сдвинулся в сторону, отступил к стене, потом сделал шажок в сторону, еще... как бы невзначай склонился к сундуку из потемневшего от древности дерева, обитому медными полосами. Медь окислилась и позеленела - возможно, поток маны служил своего рода катализатором. Едва слышно скрипнула крышка, когда монах украдкой заглянул в сундучок.
- Эй, святой человек, якорь тебе в портки, - тут же прохрипел Лотрик, - ты не таись, всем скажи, чего там? Очень уж любопытно, чего в сундуке, чтоб ему утопнуть!
Лотрик тоже приметил сундук и теперь шагнул к монаху. Вдвоем они откинули скрипящую крышку, и тут же раздался дружный вздох разочарования - в сундуке отказалась старая рухлядь. Теперь уже скрываться не имело смысла, матросы и Тонвер стали обходить углы, заглядывая в каждый короб и сундук, каких здесь оказалось дюжины полторы - вдоль стен, по углам, иногда друг на дружке...
Кари встал в дверях, недвусмысленно намекая, что бдит.
- А легенда врала, - заметил бродяга, - эти покои не были сокровищницей.
- И то верно, здесь тряпье в сундуках, от старости совсем разлезлось, - пожаловался один из миренских матросов.