Аллок выждал, пока туман наползет на окраину, затопит просвет между домов, пока растворятся в сером очертания руин, и погаснет одинокая звездочка, которую можно было разглядеть в обгоревшей раме. Потом князь, превратившийся в туман, пополз по баррикаде. Он по-прежнему не издавал ни звука, легко переставляя ноги с обломка на обломок, хватаясь за обгорелые балки, торчащие вкривь и вкось из насыпи. Осторожно приподнял голову над краем - вот они, спят. Белые плащи солдат Круга будто плыли в гостом киселе тумана. Привалились к стене, подперли щиты копьями, и дрыхнут - даже не шевельнулись, когда Аллок издал тихий, на грани слышимости, звук. А может быть и так, что для человека это сотрясение туманных клубов сырой взвеси оказалось даже за гранью слышимости.
Зато чуткое ухо эльфа легко уловило зов. Князь не слышал, но ощущал ладонями, как тихонечко вздрагивают под ним балки, присыпанные щебнем - это карабкаются боевые друзья. Аллок потянул лук из футляра за спиной, наложил стрелу. Рядом в тумане проступила фигура эльфа, также изготовившегося к стрельбе, за ним - еще, но тот уже скорей угадывается, чем виден. Мать послала беспутным сыновьям отличный туман!
Аллок снова подал сигнал - стрелки разом спустили тетиву, стрелы без промашки отыскали наряженных в белое людей, привалившихся к закопченной стене. Когда стрелы вонзились в неподвижные тела, тихий хруст показался Аллоку громом, до того налипла в уши влажная сырая тишина. Фигуры в белом вздрогнули, один человек остался неподвижен, другой медленно сполз по стене и замер, звякнув напоследок оружием. Князь перемахнул баррикаду, туман вился перед ним и расходился волнами позади, а следом, будто стремительные хищные рыбы в мутной воде, скользили воины... Ллиннот полагал, что где-то поблизости спят люди Белого Круга, их было необходимо отыскать как можно скорей, убить спящими - беззвучно и быстро. Это будет довольно смешно... Потом подать сигнал - и вот тут-то начнется настоящее веселье, когда сотни эльфов бросятся сюда, ворвутся на улицы, загремят сталью, выкрикнут боевые девизы... Вот смеху-то будет, когда людишки замечутся среди сверкающих лезвий. И среди них - тот, что оставил Аллоку на память такую некрасивую смешную рану поперек лица.
Князь остановился, чтобы оглядеться, эльфы скользили мимо, крались вдоль стен, прислушивались к ночной тишине, и туман следовал с ними, тянулся между темных силуэтов зданий. Но что-то было не так. Что? Аллок ощущал некую неправильность происходящего, что-то не так, что-то... Эти двое в белом, которых сняли стрелами - что с ними оказалось неправильно? Они свалились, словно мешки. Мешки! Ллиннот метнулся к белому телу и пнул ногой. То, что выглядело в тумане, как человек, легко взлетело, разбрасывая невесомые конечности, едва сапог поддел белый плащ. Белый плащ, в который укутали мешок тряпья, вот что!
- Назад! - не пытаясь больше таиться, крикнул князь. - Засада! Назад!
Воины замерли среди струящегося тумана, и тут же - будто крик Аллока послужил сигналом солдатам братства - на крышах, будто призраки погибших на заснеженном поле воинов Круга, разом встали белые тени. В эльфов полетели камни, десятки тяжелых камней, заранее припасенных на крышах защитниками Феллиоста. В узком пространстве от них было не уйти, эльфы заметались, из глубины улицы заорали, что впереди тупик! Грохот камней заглушал вопли. Аллок кинулся назад, за ним - те, кто оказался поблизости, на баррикаду, перевалить гребень, рухнуть во влажный колышущийся кисель посланного Матерью тумана...
Камни грохотали по мостовой, пронзали туман, Аллок отпрыгнул, когда почувствовал движение булыжника в тумане, увернулся, ударили осколки... Ткнулся в дверь - заперта. Рядом ударил камень, и князь бросился назад, прижимаясь к стене.
В мокром мареве неожиданно проступила баррикада - теперь она казалась страшной и вовсе не смешной, удивительно грубая и вещественная посреди затканного бледной дымкой Мира. За спиной орали, умирая, товарищи... Эльф взлетел на гребень насыпи, поднял лук и стал посылать стрелу за стрелой, он не видел врагов, но чувствовал их так же, как почувствовал камень, запущенный в его сторону - теперь к крикам торжества, которые неслись с крыш, прибавились вопли раненных. Аллок легко различал грубые голоса людей среди стонов умирающих собратьев. Увы, эльфы умирали сегодня в большем числе.
Совсем рядом затопали тяжелые шаги - в тумане направление терялось, но Аллок понял: люди идут по крышам в его сторону. А к воплям и грохоту камней на улице прибавился звон стали, это солдаты Круга вышли из зданий, чтобы добить раненных. Аллок скатился с баррикады и затаился снаружи, у основания неуклюжей груды досок и щебня.
Стук камней прекратился, затем стихли стоны. Резня закончилась, тридцать храбрецов убиты - завалены камнями, зарезаны в тесной улочке на окраине. Злоба закипела в груди и рвалась сквозь стиснутые зубы, но Аллок сдержался. Смолчал, затаился среди камней.
Он слышал шаги и голоса - много. Хитрые человечки разгадали его маневр? Ждали нападения? Ведь ждали, иначе откуда их здесь столько объявилось? И чучела вместо часовых... Ллинноту не могло прийти в голову, что его гениальная задумка с туманом так плачевно сорвется! Как же так? Эльф стиснул лук так, что пальцам стало больно. Отчаяние - тоже сильное чувство, но эльф не радовался этому открытию.
- Вроде, все? - спросил человек совсем рядом, по другую сторону баррикады. Голос звучал устало. - Больше они не полезут? Как по-твоему?
- Они получили урок нынче, - отозвался другой голос, совсем молодой, высокий. Знакомый голос. - И будь на их месте люди, то я бы сказал: все, сегодня штурма не будет. Но мы имеем дело с эльфами, так что я не возьмусь гадать, что у них на уме. Их предводитель достаточно глуп, чтобы подумать, будто мы не обратим внимание на язык тумана, ползущий точно в эту улочку.
- И что же предлагаешь?
- Сменить людей. Те, кто дрались, должны отоспаться до завтра. Поставить сюда отдохнувших солдат, велеть, чтоб глядели в оба. Я сам останусь здесь до рассвета и совру часовым, будто у нас имеются сведения: будет повторный штурм. Пусть боятся и стерегут на совесть. То же самое объявить караульным по всему периметру: нынче ждем штурма.
- Толково, - одобрил тот, что постарше. - Не знаю, что сказать, Вель... Ты - наша надежда. Если бы не ты...
Аллок Ллиннот припомнил, где он слыхал голос младшего человека. Тот самый, что орал в лесу - тогда, в тот злополучный день. Тот самый, что ранил князя, убил оруженосца. Теперь Аллок знал имя: Вель.
Эльф, крадучись, отступил от баррикады, попятился, держа лук наготове. Когда очертания зданий растаяли в серой дымке, князь повернулся и бросился бегом прочь.
ГЛАВА 15 Вейвер в Сантлаке
Весну горожане провели в тревоге - а ну как придется отвечать за содеянное? Шутка ли, в Сантлаке, где слово сеньора - закон и Гилфингова воля, община Вейвера покусилась на господина! Пока перед горожанами держал речи Гедор, все соглашались и кивали: да, так и есть, они по древнему закону учинили, правда на их стороне... но когда славного мастера Гедора поблизости не было, прежние страхи оживали. Этим страхам были сотни лет от роду, они въелись в кровь, сделались частью натуры. Однако страхи страхами, но жить-то надо. И жили.
Купеческие караваны, как и прежде, заходили в городок, и окрестные крестьяне приезжали торговать на вейверском рынке. Налогов Совет не снизил, зато теперь члены общины сами присматривали за порядком и несли стражу в воротах, веселей сделалось. Особенно молодым парням нравилось разгуливать по улицам с оружием.
Гедор не слишком утруждал себя вейверскими делами, но, ежели к нему обращались за решением, то никто никогда не перечил. У Мясника хватало ума судить так, чтоб и сомнений в его правоте не возникало, даже если выгоды с того он не имел. Единственное, чему бывший разбойник уделял внимание по-настоящему - это общинный оружейный склад. Настоящего военного опыта Гедор не имел, однако в способах причинять увечья и смерть разбирался превосходно, так что сумел навести образцовый порядок в арсенале Вейвера. Негодные топоры и копья велел перековать, дырявые ветхие доспехи выбросил, сделал долгосрочный заказ цеху оружейников, сам принимал работу и уж тут бывал строг да придирчив.