Спицы замерли.
- Это семейная шутка, - сказала Эмилия с кислым видом. - Вам не понять. В семьях массачусетской элиты любят невинные розыгрыши - это укрепляет отношения.
- Понятно, - ответила Чарли.
Она попробовала повернуться - колено она повредила, это было ясно, но и зад отбила тоже, малейшее движение причиняло боль. Чарли застонала, а ее очаровательная собеседница подняла глаза от вязанья и улыбнулась:
- Божья кара.
- Вас никогда не собирались придушить? - спросила Чарли.
- Возможно, когда я была помоложе, - продолжала ее мучительница. - А потом я вышла замуж и многому научилась от первого мужа. К несчастью, он разорился, и бедной вдове трудно приходится.
- Не так трудно, как неработающему скрипачу, - с горечью вставила Чарли. Я бы хотела...
Но тут появилась мать Фила; лучезарно улыбаясь, она спускалась вниз.
- Вот вы где! Я только что написала мужу - он очень обрадуется.
- О том, что Филип ссудит вас деньгами? - У Эмилии был вид человека, у которого из-под носа стащили кусок пирога.
- Именно. - Миссис Этмор ликовала. - Конечно, это сделка: Филип пошлет туда своего аудитора и архитектора. Но там все в порядке, и ему не о чем беспокоиться. Правда, чудесно? Я хочу завтра же отправиться на Мальорку. Поедешь со мной, душечка Эмилия?
- Нет, я, пожалуй, еще задержусь. Нам с Филипом надо кое-что выяснить. Например, насчет этой свиньи.
- Да, жить в доме со свиньей неприятно, - согласилась миссис Этмор. - Но ты можешь дождаться, пока Фил куда-нибудь уедет, и отправить животное на скотобойню.
- Замечательно! Но я не смогу довезти это чудовище. Как вы думаете, они принимают вызовы на дом?
- Только троньте пальцем мою.., его свинью, и за вашу жизнь я не дам и ломаного гроша, - вмешалась Чарли.
Сэм, услыхав, что началась схватка не на жизнь, а на смерть, бочком протиснулся к дивану и сунул нос в ладонь Чарли.
Но тут к дому вслед за "поршем" Фила подъехала машина "Скорой помощи", и в гостиную вбежали санитары с носилками. Сэм тут же ретировался, ища более надежную защиту.
- Все в порядке, Сэм, - успокоил его Фил. - Ребята, вы сможете ее переложить, не сломав ногу?
- Не беспокойтесь. - Фельдшер подошел к дивану и бегло осмотрел колено Чарли.
- Я же сказала, что не нужна мне никакая "скорая помощь", - пробурчала Чарли, - просто положите лед, и все.
- У вас сильный вывих, - сказал фельдшер. - Если не обнаружится перелом, придется пару дней полежать.
- Так отвезите ее в больницу. Вы же видите, как она мучается, - сказал Фил.
- Сейчас поможем. - Санитар вытащил шприц с длиннющей иглой.
- Я не выношу грозы и уколов, - простонала Чарли.
- Вы ничего не почувствуете, - заверил санитар, и был прав: не успел он дотронуться до нее, как Чарли пискнула и потеряла сознание.
- Врач говорит, что это не перелом, а только сильный вывих. Я здесь уже четыре дня, и завтра, если я буду осторожна, мне разрешат вернуться домой. Боюсь, что на костылях, но в больнице мне ужасно надоело. Вы не представляете, как надоедает смотреть на эти зеленые стены! А эта трещина на потолке! Если на нее долго смотреть, она делается похожей на рыбацкую лодку у Больших берегов.
- Я рад, - ласково, как он обычно разговаривал со свиньями и детьми, произнес Фил Этмор. - Рад, что вам можно выйти из больницы. Я заберу вас завтра, хорошо?
- Это было бы очень хорошо, - ответила Чарли. - Я думала, вы не придете.
- Ну, зачем так говорить. У меня было одно дельце...
- Или два, - глаза у Чарли смеялись. Фил улыбнулся в ответ и согласился:
- Или два. Мама решила вернуться в Испанию, и вчера вечером я доставал ей билеты на самолет.
- Пожалуйста, сядьте и расскажите мне об этом, Филип. Я так поняла, что вы уступили.
- Но ведь она моя мать. Правда, она почти четырнадцать лет не объявлялась, и все же она моя мать.
Чарли взглянула на него повнимательней. Высокий, мускулистый, немного худощав для своего роста, глаза темные, блестящие, на лбу морщинка.
- Рыба не ловится? - спросила она.
- Да нет, рыбы много, но море сильно штормит. Этим летом некоторым шхунам потребовался капитальный ремонт. Вот такие дела. Если бы капитан Харди не взял на себя управление судами, я бы не справился. Чему вы радуетесь?
- Потому что кое-что случилось. - Чарли вытянула правую руку - гипсовая повязка стала еще меньше. Она покрутила большим и указательным пальцами и мизинцем. - Я их чувствую. Не знаю, как насчет смычка, но вчера сестра дала мне палку, и я смогла ее взять. Я так рада, что вернусь к музыке, внутри меня все поет.
- Черт!
- Вы не рады?
- Вы снова станете пиликать, то есть играть на скрипке, - пробормотал Фил. - Вы словно бабочка.
- Такая же красивая? - обрадовалась Чарли. Подобный разговор она могла поддерживать часами.
- Я не это имел в виду. Просто я не могу вас приколоть булавкой, - хриплым голосом объяснил Фил. - Вы станете летать то в Бостон, то в Вену или...
- Или в Ошкош, - прервала его Чарли. - Не так скоро, Фил. Мне придется упражняться часами, прежде чем я снова смогу концертировать.
Он с облегчением откинулся в кресле, и морщинка на лбу немного разгладилась.
- Ошкош?
- Это приятный городок. А теперь скажите, что за игру вы затеяли со своей матерью?
- Кто, я? Неужели вы думаете, что я пытаюсь обмануть собственную мать?
- Ага, - озорно улыбнулась Чарли.
- А вы задира! Ну хорошо. Сделка не так проста, как кажется. Сначала надо исследовать местность, а потом уже финансировать и заключать контракты.
- И она вас убедила?
- Какая же вы недоверчивая, - проворчал Фил. - В общем, я посылаю геологов и главного бухгалтера, чтобы они составили смету, и, если она будет приемлемой, я дам взаймы сто пятьдесят тысяч долларов.
- И есть шанс, что она их вернет?
- Один к тысяче. Но я уже кое-что предпринял. Кажется, ее новый муженек хорошо известен полиции Ривьеры. Я не удивлюсь, если он в ближайшее время очутится в тюрьме.
- Фил! Это же ваша мать. Как вам не стыдно!
- Конечно, стыдно.
Чарли задумалась. К своей матери я относилась бы лучше, решила она. Женщина, которая посвятила всю, ну, пусть часть своей жизни сыну, а он... Но сто пятьдесят тысяч долларов? Здесь какой-то подвох.
- О чем вы думаете? - спросил Фил. - О моей матери? Чарли кивнула.
- С моей матерью вы еще не знакомы. Она также и мой секретарь, а до меня была секретарем у отца. Клодия нянчится со мной уже много лет. Думаю выдвинуть ее на конкурс "Лучшая мать года".
- А если бы она попросила у вас такую сумму?
- Я отдал бы ей даже ключи от банковского сейфа. - С этими словами Фил нагнулся и крепко поцеловал Чарли, хотя прислоняться к кроватям больных не разрешалось, тем более виснуть на них, но такому любителю поцелуев, как Фил, это нисколько не мешало.
- О Господи, - перевела дух Чарли, когда он ее отпустил.
- Вы так целуетесь со всеми своими приятелями? - Он вытер вспотевший лоб.
- Не помню, - прошептала она. - Приятелю было всего десять лет. А как насчет Сэма и ваших подружек?
- С Сэмом полный порядок, а моя подружка - это вы!
- А я слышала совсем другое. - Чарли позволила себе рассердиться. Лишь самую малость: поучать и бушевать почему-то больше не хотелось. - Я-то знаю, чего она добивается!
- Если знаете, скажите, - криво усмехнулся Фил. - Она так и крутится рядом, все рассказывает про добрые старые времена и плачет.
- Плачет? Почему?
- Да потому, что я не помню этих добрых старых времен.
Чарли вспомнила все, что знала о Филипе Этморе, и вздохнула:
- Вы разбираетесь в женщинах, как свинья в апельсинах. Слышите звонок? Это значит, что время посещения закончилось.
- Уже? - Фил встал. - Я все забываю, что вы женщина с богатым опытом. Что слышно от Джеймса?
- Ничего, - ответила Чарли. Ей совершенно был безразличен Джеймс, но она почему-то покраснела, и Фил это заметил.
- Вам пора уходить, - объявила вошедшая в палату сестра. - Время посещения закончилось десять минут назад.
- Хорошо. - Фил наклонился и крепко поцеловал Чарли. - На счастье, добавил он.