От ее красоты, молодости, энергии забилось сердце старика чаще и надрывнее. Больно стало в груди. Пал на колени, схватившись за грудь. Дышать тяжело.
Она – к старику. Обнимает, чтобы поднять на ноги. Волнуется и боится, что, возможно, смерть подошла к старцу. Что-то лопочет, переходя на воркование. Даже слезы брызнули из глаз.
Он задыхается от ее красоты, от нежных прикосновений, от глаз, полных сострадания, чувств, что притупляются со временем, от ее земляничного запаха, наполненного соком жизни. Молодостью.
– Что с вами? – почти плачет она.
– Я влюбился.
– Разве от любви такое бывает? Вы же умираете!
Он хочет засмеяться от ее наивности, неиспорченности, непринужденности.
– Я умираю не от любви.
– А отчего?
– Потому что прожил жизнь – впустую. Обманывал себя, что счастлив. Что обрел свободу в одиночестве.
– Еще все можно исправить. Полдела вы уже сделали – вы влюбились. Только не умирайте на моих руках, – просила девушка.
– А влюбился в тебя, – признался старик. Он уходил. Чувствовал тепло и видел яркий свет на голубом небосклоне.
– В меня?
– Да, моя юная незнакомка. Прости. Прости. Прости.
– За что?
– За то, что не встретил тебя раньше.
Старик умирает. По-настоящему свободным. Конец.
Я обдумывал то ли историю, то ли притчу.
– Для каждого человека, – сказала она, – своя свобода, и неважно, в каком политическом режиме живешь. Просто ты еще не обрел крылья.
– Никогда не думал про свободу в таком ключе.
– Поверь мне. Лишь ты и только ты кузнец своей свободы. Я знала одного человека, который был в плену больше пяти лет и который стал свободным именно в нечеловеческих условиях, взаперти, в рабстве. Трудно поверить, но это так.
Виктория положила голову на грудь и добавила:
– Расскажи свою историю до конца, чтобы приблизиться к свободе.
– Я думал, что сначала ты…
– Не заставляй девушку просить дважды.
– Не буду.
– Первые звоночки, что плавильную печь Ванюкова необходимо ставить на внеплановый ремонт, прозвенели за тридцать дней до трагедии (в печи плавили медный концентрат, из которого получали штейн, но не буду умничать). Потение трубы на котле-утилизаторе. Вода и расплавленный металл – вещи несовместимые и взрывоопасные. Все понимали и знали, что незамедлительно нужно принять решение. От мастера смены до начальника цеха. Посыпались служебные записки. Я прибыл на место. Зафиксировал бесспорное потение трубы. Совместно с цеховыми специалистами подготовили аварийные акты технического состояния печи, техническое задание на ремонт внешним подрядчиком. Подписал документацию главным инженером завода, который признался, что никто не рассчитывал на дополнительные незапланированные затраты. Тем более капитальный ремонт был проведен семь месяцев назад. До следующего еще почти полгода. Во сколько обойдется ремонт? Один останов печи Ванюкова на сутки стоил целое состояние – десятки миллионов рублей.
Последующие десять дней прошли в обычном штатном режиме: паника поутихла, печь работала, котел-утилизатор «потел», явных ухудшений не наблюдалось. В общем, отлегло от сердца. Бумаги, которыми можно прикрыться, написаны. Тендер ведется. Что еще нужно? Все хорошо. Я сделал все, что от меня зависело.
Но так ли это?
Я хорошо себя обманывал.
Забыл разговор с главным механиком, который вызвал меня за три дня до трагедии, чтобы я высказал свое мнение о текущем состоянии печи и сколько она еще протянет.
– Когда планируется ремонт? – спросил я.
– Через двадцать дней. При хороших условиях.
– А при плохих?
– Больше тридцати.
– …
– Считаешь, надо бить тревогу?
– Сказать сложно. Диагносты по техническим причинам не могу провести замеры по толщинометрии трубы котла-утилизатора. Может рвануть в любой момент.
– Прошло десять дней. Никаких изменений. Есть подтверждающий акт.
– Не стал бы ссылаться на данный акт. Это фикция для отвода глаз.
– Есть подписи. Понимаешь?
– Моей – нет.
– Я знаю.
– Вы же согласны со мной, что определить на глазок техническое состояние котла без диагностики, как минимум, технически неверно?
– Согласен. Но когда нет вариантов – а тут явно недоработка завода-изготовителя, что мы не можем ничего сделать без остановки печи, – это оптимальный выход из сложившей ситуации.
– И что вы предлагаете? Подписать?
– Решать тебе. Я не буду настаивать. Сделай так, как считаешь нужным. Но не забывай про интересы завода, что платит тебе достойную зарплату. Понимаешь?