— Обхвати меня ножками, а то упадешь, — прошептал Стас, ему хотелось, чтобы она его обнимала.
— Может не надо?
— Надо, Саша, надо, — с улыбкой произнес Краснов, почувствовав себя хищником, застигнув её врасплох.
Девушка послушно повиновалась, обхватив мужчину не только ногами, но и руками. Стасу была знакома эта покорность. Значит дело сделано, она сдалась. Как только Краснов подумал, что крепость пала, как тут же гейша стала сопротивляться. Немного оторопев от этого своеволия, Стас нахмурился. Поняв, что она сейчас может упасть, а значит выскользнуть из его рук, мужчина решил приструнить свою избранницу:
— А ну, прекрати. Чего ты хочешь добиться?
— Свободы? — запыхавшись, спросила Саша.
— Не в ближайшие пару часов. Пока этот лифт стоит, тебе некуда бежать. Не сопротивляйся.
— Нормально! Это прям совет года, блять!
— Не усложняй, — фыркнул Стас, удивленный её мятежом. — Я тебя хочу, и ты не сможешь отказать мне.
— Серьезно?
— Давай так: ты даешь полный доступ к телу на, скажем, час. Если по истечении этого часа ты не захочешь меня — я отстаю, и мы больше не возвращаемся к этому, — ухмыльнулся Краснов, понимая, что эта сделка выгодна только ему. — Но если ты не выдержишь, то до конца заточения ты больше не противишься и мне не надо чувствовать себя насильником.
— А есть вариант просто пересидеть и не трогать друг дружку? — пропищала девушка, понимая свои ничтожные шансы.
— Значит, сделка не устроила? — тихо спросил мужчина, давая ей понять, что был готов на компромисс, который она сама отвергла. — Что ж я хотел как лучше.
На этом разговоры закончились. Промедление и так раздражало Стаса, а с учетом, что он держал в руках её мягкую попку, то мужчина вообще считал, что дело уже сделано. Перестав болтать, он ринулся в атаку, давно уже забыв, что значит пылать от страсти. Она пьянила своими стонами и жаром. Запутавшись в белье, Стас просто содрал его. Такое поведение не свойственно Краснову, но сейчас было не до анализа и соблазнения. Сейчас он должен быть уже в ней, а не возиться с тряпками! Платье сползло с её плеч, оголив ключицы, и Стас потянул ткань вниз, открывая соблазнительный вид на обнаженную грудь. Вид этой роскоши стал той каплей, которая преодолела его терпение. Мужчина стремительно достал свой член и стал медленно погружаться в жар этой женщины. Стасу хотелось взять её жестче, но девушка была столь туга, что мужчине на мгновение показалось, что он делает ей больно. Услышав стон и увидев расширенные зрачки, мужчина зашипел:
— Блять.
Её вид и теснота, а так же этот мятеж был так возбуждающ, что Стас реально подумал, что может кончить очень-очень быстро. Мужчина горел, будто в огне, и его источником была эта малышка.
Вдруг щеку Стаса обжег удар. Она его ударила?! Пощёчина?! Потому как она потрясенно заморгала, он на мгновение подумал, что это был кто-то другой, но спустя секунду, Стас почувствовал, что этот удар лишил его всех ограничений. Никто не делал подобного с ним! И мужчина решил, что имеет право на наказание. А кара была одна — подчинение, полное и безоговорочное.
Схватив девушку за волосы, Стас открыл доступ к шее и нещадно впился в неё, оставляя засосы и не стесняясь кусать свою женщину. Попутно он набрал тот темп, который хотел изначально. Трахать её до безумия.
Девушка застонала, кусая губы, и это сделало его еще более диким. Мужчина не собирался её щадить, а малышка лишь поджигала его сумасшествие вновь и вновь, хлестая его по щекам. Стас не был любителем жестокости в кровати, но эта малышка разбудила в нем монстра, и мужчина дал ему волю. Мужчина плохо соображал, и даже если сейчас двери лифта открылись, он вряд ли заметил бы это. А Стас не привык терять контроль.
— Ох, детка, как же ахуенно тебя трахать, — простонал он ей на ушко.
Малышка застонала громче и поцеловала его, обхватив за шею. Это сорвало остатки сдержанности со Стаса. Её отклик был не менее сумасшедшим и жарким. Еще миг и его гейша затряслась в оргазме. В такой тесноте, его член завибрировал от судорог, которые сотрясали его малышку. Стас зарычал от удовольствия, и как только она ослабла, ринулся в атаку, повалив девушку на пол. Ноги не держали Стаса, и он боялся, что просто уронит свою малышку. Расстеленная тряпка была кстати. Мужчина понимал, что был груб, но не останавливался. Стас так же понимал, что надо было самому лечь на пол, ибо он холодный, но он должен быть сверху и точка!