— Зачем тебе собака, если у тебя нет времени быть с ней?
Он пожал плечами:
— Она может составить неплохую компанию.
«И тебе не хочется быть в этом ледяном дворце одному», — мысленно закончила Рози его фразу. На душе у нее потеплело. Человек, которому нужна собака, еще не полностью безнадежен.
Кент закончил возиться с кофе и протянул ей руку.
— Пойдем в гостиную.
Мебель, конечно, была кожаной, цвета влажного песка. Рози не очень любила кожу, ей казалось, что от нее исходит холод. Она села, постаралась глубже вжаться в софу, чтобы согреться.
— Очень мило. — Она провела рукой по гладкой роскошной коже. Ощущение было удивительным, как будто это была здоровая кожа на расслабленных мышцах, как у Кента после секса. Черт, единственное о чем она могла думать, был секс. Может быть, ей пора обратиться к психиатру?
— Я рад, что тебе нравится. Джейн обставляла эту квартиру. Она говорит, что эта комната очень мне соответствует.
Рози опять погладила подушку.
— Она права, я тоже так думаю.
Кент сел рядом с ней, положив ноги па кофейный столик, сделанный из дуба и стали. Его рука лежала на спинке дивана, очень близко от ее уха, но к ней он не прикасался.
— Рози, я знаю, что ты устала, но сегодня… — Он остановился, как бы ожидая какого-то сигнала, который покажет ему, куда следует двигаться дальше. — Я знаю, что поступил не очень честно, вынудив тебя приехать на барбекю, но я хотел, чтобы ты встретилась с моей семьей.
— Зачем?
— Хороший вопрос. — Он остановился, пытаясь навести порядок в своих мыслях. — Я думал, это поможет тебе изменить свои взгляды.
— Попробуй высказаться яснее.
— Я считал, что тот хаос и беспорядок, который ты увидишь при большом скоплении детей, заставит тебя уменьшить твой предполагаемый вклад в народонаселение. Но затем…
Маленькая капелька надежды в сердце Рози уменьшилась, но не исчезла.
— Затем?
Он придвинулся ближе, поднял ее волосы с затылка и дал им возможность скользить по его пальцам.
— Затем, — прошептал он, — все усложнилось.
На своей шее она чувствовала его прерывистое дыхание. Она подумала, что ее взволнованное дыхание можно было назвать безмятежным, если сравнивать с дыханием Кента.
Он поцеловал ее в щеку, затем в шею.
— Ты помнишь, никакого секса, — произнесла она, при этом выгнула шею, чтобы ему было удобнее.
«А что же происходит сейчас, урок кулинарии?» — спросила ее Умница.
— Я помню, — пробурчал он, сдвинул ее блузку и поцеловал восхитительно нежную кожу между плечом и шеей. — У тебя самая изумительная кожа. Я говорил тебе об этом? — Он еще раз провел пальцем по ее коже, потом наклонился, поцеловал ее там, где начиналась впадина между холмиками ее груди, и повторил: — Изумительно!
Его губы перемещались по ее груди, нежные поцелуи становились более жесткими. Он привлек ее ближе к себе. Проклятие! Ее тело переставало ей подчиняться, грудь отяжелела. Она чувствовала себя самой сумасшедшей женщиной на всех пяти континентах.
— Никакого секса. — Уверенность Рози в том, что она действительно этого хотела, была тонкой, как паутинка.
Кент замер.
— Ты хочешь, чтобы я остановился? — Когда он спрашивал, губы его были на расстоянии волоска от ее соска.
Чувствуя дрожь от желания, Рози подняла голову, всмотрелась в его зеленые глаза и поняла, что он действительно остановится, если она этого захочет. От этого ее желание стало еще сильнее. Она усмехнулась:
— Если ты это сделаешь, Саммертон, за последствия я не отвечаю.
Глаза Кента заблестели. Он встал и взял ее за руку.
— Пойдем, Рыженькая. Сегодня мы испытаем мою кровать. — Он взглянул на софу, на которой они только что сидели. — Я не большой любитель кожаной мебели.
Глава 11
Кент проснулся с чувством вины.
Часы у кровати показывали семь. Вчера вечером он собирался поговорить с Рози, прийти к согласию или лучше к компромиссу в вопросе о размере будущей семьи. Вместо этого они занимались любовью, пока оба не обессилели.
Единственным серьезным вопросом, который они безрезультатно пытались обсудить, была возможность случить Лэсси и Фонта. Кент не представлял себе, что они будут делать с чертовым выводком собак, но Рози идея вдохновила. Казалось, ей хотелось иметь так же много собак, как и детей. Ситуация становилась все хуже. Ни слова не было сказано об их возможной совместной жизни в будущем.