— Мыш?
Исследователь вынырнул из своей схемотехнической нирваны, за пару секунд сфокусировал глаза на задорной феечкиной физиономии. За дашкиным плечом было окно — уже почти стемнело, снова добрых четыре часа ухнули в пустоту.
— Вы ещё не улетели?
— Нее, светло пока, через полчаса. Тут… у Васи вопрос назрел. — Дашка, как и почти всегда, улыбалась, но её кавалер был серьёзен. Даже, пожалуй, мрачноват. И откровенно стеснялся задать свой вопрос.
«Так. Это хорошо. Перерыв на позвиздеть, иначе с катушек сойду»
— Ии?
— Ну, тут я в инет полез, посмотреть, что о Вьюге пишут. В общем…
«А врут про деток, что они нынче без комплексов, кстати… у них эти комплексы съехали просто, раньше про секс нельзя было, а теперь они до смерти боятся показаться романтиками, ботанами. Недостаточно типацыничными. Философский вопрос задать, например. Смешно…»
— В общем, про антихристов начитался, правильно?
— Не совсем, но… насколько это… всё угодно богу, не могу понять… мне Дарья сказала, что надо с вами поговорить…
— Слушай, Десант. Во-первых, давай на ты. В каждом домике свои порядки, у нас так. Кроме Бориса Викентьевича, тут особый случай. Дима, если чё.
— Ладно. Я понял.
— Во-вторых. Угодна ли Дарья с её силой богу, я не знаю и знать не могу. Равно как и о самом существовании бога. Я не бог, обо всём этом надо у него самого спрашивать. Или… — Мыш улыбнулся, так, что аж нос чуть не свело, — можно ещё у Бориса Викентьевича, он начальство, а власть — она от бога, как ты знаешь.
— Дед — вред! — Не замедлилась рыжая, — Сидит, пишет и бурчит на всех.
— Но ведь ты… явно хотел спросить, как ЛЮДИ Дарью воспринимают. Общественность, там. Церковь. Так? — Проигнорировал Дима дашкино бунтарство. — Выяснить, насколько твоё собственное поведение предосудительно?
— Да. — Чётко и прямо ответил Василий, не отводя взгляд.
«Молодец. Действительно крепкий, как скала, правильно Натали сказала»
— Ну что ж. Давай рассудим логично. Тебе некоторые соображения могут показаться неправильными или даже оскорбительными, как православному, но я сначала всё договорю, что по этому поводу имею, а потом ты возразишь. Иначе собьёмся.
— Да, я понял.
— Итак. Церковь в обществе выполняет две функции, взаимодополняющие. Первая — моральный авторитет для тех, кто нуждается в вере. Сюда же примыкает и социальная роль, помощь слабым. Я сейчас рассматриваю наш, отечественный случай, РПЦ в России. За границей тенденции те же, но нам сейчас они не важны, и о них я не буду, согласен?
— Да.
— Вторая функция — собственно духовная, мистическая. Удовлетворение духовных, то есть нематериальных потребностей. Потребностей, обрати внимание. Эту роль религии выполняли с древнейших времён — прояснить человеку что его ждёт после смерти, снять трансцендентные страхи — заметь, всё это штуки нематериальные, но не менее эгоистичные. Никому не приятно оказаться задом на сковородке, на веки вечные, так? Или там просто в чёрной пустоте болтаться. И за информацию, как такой засады избежать, люди готовы реальные бабки отваливать. Теперь смотрим внимательно на теперешнюю конкретную ситуацию. Да, знаю что на местах полным-полно священников-подвижников, бессребреников. Тех, что личным примером… ну, понятно. Там, кстати, вояк много, с точками, которые косой в рыло заглянули…
— Да, я знаю. У меня дяди, оба в Чечне воевали. Владислав священником стал, он в сто четвёртом служил, в Псковской.
— Вот. Но рыба… она с головы гниёт, да. «Майбахи», «брегеты»… остервенелая роскошь, и, по сути, демонстративный отказ от первого пункта. «Мы такие же, как вы», только в рясе. Показной сброс с себя роли морального авторитета. И во что, таким образом, превращается церковь, оставив себе только второй пункт?
— Солидный господь для солидных господ. — Влезла начитанная Терция. Они с Серёгой зашли в холл со двора в самый разгар мышиной раскольнической «проповеди»
— Именно! «Корпорация «Бессмертие». А значит, и подчиняться она будет законам рынка, как и любой экономический субъект при капитализме. А к чему стремится любая корпорация? К двум вещам — во-первых, к расширению рынка как такового, открытию новых его сегментов. Неспроста же церковные иерархи люто проклинают всякую там гомосятину и прочее непотребство. И не один генерал в рясе ни словом не обмолвился про другую проблему, похлеще — падение образовательного уровня, одичание. Никто из них, например, не прикрутил хвост каким-то православнутым в качель дебилкам, некой группе воцерковлённой общественности, что требовала не то, что сделать астрономию факультативом в школе, это и без них успели. А просто и тупо запретить её преподавать вообще, по тому откровенному соображению, что дети, блин, узнают, размер Вселенной, и могут подумать, внезапно, что с таким хозяйством богу будет не до них! Естественно, что иерархи в заявлениях осторожны, они ж не Парамон Интеко какой-нибудь. Но пробные шарики пускают. Потому что снижение образовательного уровня для церковников объективно выгодно — чем народ глупее, тем большая его часть будет держать за чудеса то, что вполне себе объяснимо… А кто у нас главный поставщик чудес, самого дорогого товара на духовном рынке? То-то. Теперь пункт два, касающийся собственно нашей чародейки…
Василий, улыбнувшись, приобнял своё сокровище, и продолжал с интересом слушать, явно копя возражения.
— Любая корпорация стремится и к увеличению своей доли на рынке, подвинуть конкурентов. И чудеса здесь ой как рулят. Иконы мироточат, Богородица является. Всё вроде идёт хорошо, и тут вот вам, нате! Появляется эта рыжая сущность и начинает вытворять чудеса ветхозаветных масштабов и такой степени достоверности, что у записных умников глаза на лоб лезут! Только-только начали что-то понимать, судя по северному пушистому на всех биржах. Явная опасность утраты сегмента рынка. Как удержать? Именно, объявить вьюгины чудеса неправильными.
— Как поддельные ёлочные игрушки, в анекдоте? — Усмехнулся Вася.
— Точно. А кто у нас главный творец НЕПРАВИЛЬНЫХ, контрафактных чудес?
— Китайцы?! — Озорно сверкнула своими фарами Дашка.
— Я бы с тобой согласился. Но вот христиане придерживаются более ортодоксальной точки зрения. Василий?
— Дьявол не может делать чудеса. Только подделывать. — Вёско ответил курсант.
— Зачёт. Вот ты и ответил на свой вопрос. Дурачок Интеко вперёд паровоза уже вылез, со своим антихристом. Большие тоже подтянутся, не сомневайся. Рынок, капитализм, Маркс. Никуда не денутся. Будь готов к этому. Ты видишь Дашку?
— Да, вот же она.
— Готов нарезать в вывеску любому, кто её обзовёт дьявольским отродьем?
— И по почкам добавлю, как уроню.
— Вот и весь дискурс. Всё, стемнело, летите… ангелы, блин. Мне ещё писиайку допиливать.
В какой-то мере Дарья и вправду «расчеловечилась», сейчас она это ощущала сама, но… уже ничего не боялась. В смысле, фея перестала стесняться своей мощи.
Районное начальство истерично общалось с «центром», остановив свои машины на почтительном удалении от огромного пыльного купола, висящего над излучиной речки уже почти сутки, с прошлой ночи. Вершина колпака искрилась, воздух там явно был раскалён, но у основания призрачной полусферы, напротив, было холодно, как зимой.
Превратив вынутый для строительства грунт в плазму, рыжая сейчас спокойно собирала нужные ей атомы в молекулы, а те, в свою очередь, сцепляла определённым образом, получая нужные для домов и коммуникаций конструкции. Двухдневная практика, под руководством Игоря, а также деда и сестры, не прошла даром. Получив сведения о самых современных способах строительства и материалах, феечка их творчески переработала, и теперь создавала настоящее чудо — полностью энергонезависимый посёлок, оснащенный всей инфраструктурой, включая дом культуры, бассейн, и прочие роскошества.