Невдалеке от дома, под столетним дубом сидел и играл на гитаре человек в красной рубахе и черной с большими полями шляпе. Я подошёл к музыканту, он заметил меня, мы разговорились и познакомились. Цыгана звали — Абдулай. Я рассказал, что люблю музыку и мне очень сильно понравилось, как он играет. Не мог бы он научить и меня играть также? Тот закурил трубку, пошевелил бородой и согласился взять меня в ученики.
И вот, начались трудовые будни. Учение мне давалось не без труда, но советский пионер никогда не отступает перед трудностями. И я каждый Божий день …
Открыв рты, ребята слушали несколько изменённое толкование четырёх серийного фильма «Цыган» с некоторыми изменениями, который выйдет на экраны лишь в 1979 году. Я помнил, что есть чёрно-белый фильм, вышедший в 1967 году, поэтому пересказывал именно четырёх серийный вариант картины, кардинально поменяв сюжет и имена героев. Естественно, главным героем рассказа был не мрачный кузнец Будулай, а весёлый и добрый музыкант Абдулай с нелёгкой музыкальной судьбой.
Молодая девушка, во время войны нашла у раздавленной цыганской кибитки ребёнка. Воспитывала его. Затем к нам в деревню приехал табор и узнали мальчика, потому что он похож на своего отца. Послали за отцом. И тот решил остаться жить в деревне с сыном… Тогда-то я с ним и познакомился…
— … Вот так я и учился, день за днём, ночь за ночью… Также у Абдулая был смешной белый щенок, который очень любил бегать за палочкой виляя хвостиком, — тут я решил ввести ещё больше драматургии в историю, внедрив в него элементы из культового фильма «Белый Бим, чёрное ухо», но вовремя остановился, вспомнив что фильм уже был снят и вышел на экраны год назад, то есть в 1976 году.
Ансамбль рты и не собирался закрывать…
— … Как-то под утро, когда солнышко только взошло, а ранние пташки начали своё пение, я увидел, что табор ушёл. Вместе с ним ушли, и мои друзья, с которыми я подружился — мой учитель, и собачка, с которой мы так весело играли всё лето. Если честно, то её мне было жалко больше всего. Она была такая милая, такая лапочка, такая прям… «ав», «ав» … — «поавкал» я, озвучивая милую собачку. — И лишь воспоминание о прожитых днях и дружбе, согревало меня долгими зимними вечерами в раздумьях о прожитом лете, — закончил свой «правдивый» рассказ ученик цыгана.
Зря я это… Не рассчитал!.. Не сообразил!.. Виноват!.. Каюсь!..
Юля завыла… а уже через секунду зарыдала настолько «горькими слезами», что я предложил вызвать скорую. У неё была форменная истерика… Ей очень-очень было жалко всех! А особенно собачку, которая так мило гавкает.
— «Ав», «ав», — сквозь всхлипы, рёв, сопли, слюни, плачь и невнятные бульканья, можно было услышать цитирования, которые издавала реинкарнация.
Успокаивали мы её полчаса…
— Саша, я не поняла. Женился он на Глафире Худяковой то? — хлюпая носом, с надеждой спросила Юля, вытирая платком прекрасное личико.
— Э-э… — предвидя и боясь очередной истерики и пытаясь её предотвратить, я, ступая по минному полю сказал очередную правду: — Конечно! Он через неделю вернулся, и сразу свадьбу сыграли.
— А уезжал куда? — поинтересовался Мефодий, которому как я понял судьба цыгана Абдулая тоже была интересна. И вообще, этот вопрос по всей видимости интересовал всех, потому как народ, сидевший во круг меня, как-то разом пододвинул стулья ко мне.
— Э-э… уезжал то?.. Э-э… Так родственников навестить. Навестил и сразу назад, женится… — ух…
Началось обсуждение дальнейшей судьбы новой, советской ячейки общества. Как и ожидалось, нашу красавицу больше всего интересовала судьба собачки… Пришлось наврать ещё — собачка выросла и родила милых щенят, а семья Абдулаев родила тройню.
На просьбу попросить «милого цыгана», чтоб он подарил одного щеночка Юле, пообещал: «Обязательно». А сам подумал, что придётся по ходу дела найти где-нибудь, какую-нибудь дворнягу для нашей принцессы. Может на птичий рынок съездить, который находится рядом с метро Таганская? Интересно только, существует ли он сейчас? В конце восьмидесятых вроде существовал, а сейчас не ясно… Ну ничего. Найдём красавице собачку. На крайняк, есть же вокзалы…
— Итак, вернёмся к нашим баранам, то есть к музыке. Имейте в виду, то, что я рассказал о построении музыкальной композиции сейчас, это чистая теория. Практики не было.
— А вчера? Вчера тоже была теория? Или ты научился так играть на ударных после игры на банках из-под краски? — каким-то странным голосом разоблачителя поинтересовался Сева.