Свою первую и последнюю лекцию в университете я прочитал, будучи сам студентом второго курса неназванного выше учебного заведения. А дело было так…
Февраль того года ретировался раньше обыкновенного. Реки засахарились тающим льдом, и стараясь скрыть непривычную об эту пору наготу, тянули на себя прозрачную кисею тёплого воздуха с поспешностью угловатой, стыдливой от того гимназистки. Туристы тоже торопились воспользоваться спутанностью счёта мироздания, и в первый же выходной рванули «на природу», сплавлять байдарки с течением, от промоины к промоине, со счастливыми, безотчётными улыбками на лицах.
Домой туристы вернулись с белыми ладошками, наполовину загорелыми лбами, румяными обветренными щеками, но без одной посудины, которую утопили, перевернувшись при столкновении.
Утром понедельника, упросив помочь достать судёнышко из-под воды, туристы привезли нас с отцом на гладкий, отутюженный сугробами берег, и указав пальцами в сторону реки, нестройным хором огласили окрестности:
— Вот, где-то здесь!
Покуда мы сосредоточенно облачались в лёгководолазное снаряжение, туристы с рассеянным видом бродили туда-сюда, то и дело мешаясь под ногами. Ну, ещё бы, — сезон ещё не начался, а каяку43 уже каюк. Нехорошо…
Защёлкнув на поясе пряжки со свинцовыми грузами, с ластами в руках и баллоном акваланга за спиной мы начали спуск к воде.
— Ну, вы ж найдёте, правда?.. — Жалобно поинтересовался нам в спину турист, в миру слесарь четвёртого разряда, с огрызенными до мяса ногтями и лицом Дина Рида.
— Там будет видно! — Рассудительно ответил отец, сплёвывая на стекло маски, а я промолчал, ибо немного волновался, так как это было первым для меня погружением в такое время года, — не под лёд, конечно, но что-то вроде того.
Расталкивая свободно плавающие куски льда, мы опустились на дно реки и, приглядывая друг за другом, двинулись по течению.
— Всё в порядке? — Жестом спросил отец, я улыбнулся одними глазами и подтвердил, что да. Холодная вода была прозрачной, и не мешала рассмотреть, как это обычно случается летом, что там впереди и куда это она так спешит, не прерываясь ни на минуту.
Байдарка нашлась быстро. Если бы не зацепившийся за корягу линь, то течение увлекло бы её под подол нестаявшего ещё льда, а там — как знать. Но туристам повезло.
Пока отец вязал морские узлы на корме байдарки, всё также жестами, я отпросился у него пошарить по дну. Очень уж хотелось увидеть того, кто исчертил замысловатыми письменами песок. Автор тех загадочных строк — пресноводная ракушка, оказалась тут же, за углом, в тени мерцающих в такт течению водорослей она, вероятно, обдумывала сюжет очередного рассказа.
Слегка приоткрытый моллюск был необычайно велик, почти что с русский фут44. Не раздумывая долго, я ухватил его поперёк раковины, и увлёк за собой на поверхность, вслед за всплывающей вверх-дном байдарке. Взметнувшийся пылью песок на дне, было последним, что видел моллюск, захлопнувшийся в последний момент своей жизни на манер карманного томика стихов.
Несколько часов спустя, в пропахшей формалином аудитории я с воодушевлением препарировал беззубку, наглядно показывая зевающему от равнодушия студенчеству прозрачный пищеварительный хрусталик пресноводного моллюска.
— Удивительно! Впервые вижу это в живую! — Наивно восхитилась внимавшая мне профессор, чем моментально расставила всё по своим местам.
Я устыдился происходящего. Я разозлился на себя, потому как вырвал, похитил не умеющее постоять за себя живое существо из живой воды и умертвил собственными руками. Ни для чего. Зазря. Этим не спас ничьей, более ценной (?!) жизни, и ничему не научил тех оболтусов, дремавших на студенческой скамье, в ожидании перерыва. Тем самым я лишь проучил и наказал самого себя. Да стоила ли малая толика того поучения, чтобы так нелепо прервалась судьба удивительной ракушки. Ведь из описанных когда-либо её сородичей, доселе не удавалось никому встретить прожившую45 столь же долго и столь же счастливо, как она.
Родители
— Как же тебе объяснить-то…
— Ну, ты уж попробуй как-нибудь!
— Так мы с тобой на разных языках разговариваем. Слова-то, вроде, одни и те же, а смысл разный.
— Не преувеличивай! Погляди-ка, лучше в окошко. Видишь, ласточки?
— И что там с ними? Птицы, как птицы. Летают туда-сюда, будят на рассвете своим чириканьем. Жду не дождусь, когда уж они от нас съедут, наконец.
— Во-первых, ласточки не чирикают, а во-вторых, неужели ты не понимаешь, чем они заняты?
45
Беззубки (лат. Anodonta) — род пресноводных двустворчатых моллюсков семейства унионид (Unionidae); размер самой большой из описанных не превышал 20 см