— Как же долго я ждала этого, — шептал он позже, прижимая меня к себе, — как долго я ждал тебя! Ты необычная, такая сладкая, тебя хочется съесть, чтобы ты больше никому не досталась, конфетка, — он прикусил мочку моего уха, спустился поцелуями по скуле и прижался к губам. Джерман обволакивал своей неспешной нежностью как вакуумом, из которого не хотелось выбираться, а наоборот хотелось в нем забыться, пропасть, остаться навсегда. Он стал моим спасением, тем вирусом, что, проникнув в кровь, излечил мою израненную душу.
Я сидела на полу в гостиной у Николь дома, а на моих коленях, удобно устроившись и прижавшись маленьким тельцем к моей груди, расположилась Эмма, моя любимая крестница. Ее золотистые светлые волосы завивались тугими кольцами и красиво падали ей на спину. Мы читали с ней очередную книжку, которую она принесла мне из своей детской. Периодически она поднимала ко мне свою симпатичную смуглую мордашку и впивалась внимательным взглядом бирюзового цвета глаз мне в лицо, когда я отвечала на тот или иной вопрос о картинке, которую мы разглядывали в книге. Она была очень смышленая для своих трех лет, с ней было очень интересно общаться.
— Ники, признайся, вы кормите ее какими-то инновационными продуктами, что она так быстро растет! В прошлый раз, когда я ее видела, она была совсем малышкой.
— Ну, если ты будешь к нам приезжать только раз в полгода, то да, тебе еще и не то покажется, — ответила Николь, протягивая Эмме яблоко.
— Где Александр?
— Улетел вчера на конференцию в соседний штат, там собираются исследователи, с которыми он был в Перу.
— Надолго?
— На неделю точно. — Николь опустилась на ковер рядом со мной, погладила по голове Эмму. — Как прошла твоя поездка? Как Париж?
— Отлично, — улыбнулась я. — Я, кстати, привезла тебе подарок. Увидела эту вещицу и не могла пройти мимо. Она у меня в сумке, — кивнула я в сторону прихожей.
— Какие планы на ближайшие дни, недели? — спросила Ники, поднимаясь, чтобы принести мне сумку.
— Никаких, только отдых и ничегонеделание!
— Ого! — удивленно воскликнула Николь. — Неожиданно слышать от тебя подобные слова.
— Я устала, Ник, от всей этой гонки, в которой прошла часть моей жизни. Мне тридцать лет, а такое ощущение, что эти прожитые года прошли мимо меня. Мне даже нечего вспомнить, за исключением проектов! Нет, я не жалею, но, — я уткнулась губами в сладко пахнущую макушку Эммы, — именно сейчас я поняла, что пора притормозить и начать именно жить, а не бежать по жизни, сломя голову.
— Какие мудрые и правильные слова! — она обняла меня за плечи, прижавшись ко мне лбом. — И как я рада их слышать от тебя. Прости, но на тебя было страшно смотреть последний год. Понимаю, что у вас непростая ситуация с Джеймсом и никто кроме вас двоих не сможет ее решить. Я очень переживала за тебя, но я не представляла, что могла бы сделать, чтобы помочь тебе и ему. Да и Александр говорил, чтобы я не вмешивалась, что вы должны сами во всем разобраться. — Ники сжала мою руку. — Но вот ты вернулась, и я вижу перед собой опять ту мою Эмили. Не серую тень, а мою любимую подругу!
— Теперь все будет хорошо, — улыбнулась я, пододвигая к себе сумку, что принесла Николь. Я извлекла оттуда сверток и протянула ей. — Держи.
— Ого, что же это такое?! — воскликнула она, начиная распаковывать мой подарок. Сняв упаковку, она извлекла на свет ту самую фигуру девушки из дерева, что я увидела в галерее у Джермана. — Какая красота, — выдохнула восхищенно она, проведя пальцами по изгибам фигуры. Она бережно подняла ее двумя руками, осматривая со всех сторон. — Она потрясающая, Эмили. Где ты ее нашла?
— В Париже, в галерее одного очень близкого мне человека. — ответила я и перед глазами тут же всплыл образ Джермана и сцена нашего прощания в аэропорту Шарль де Голля.
— Эмили?! — вопросительно посмотрела на меня подруга, но я лишь покачала отрицательно головой в ответ. Мне не хотелось рассказывать о Джермане. Не сейчас. — Знаешь, — сказала Николь минуту спустя, — а давай поедем на океан. Что скажешь? Возьмем Эмму и махнем втроем в отель к Линде? Я позвоню Александру и предупрежу его, чтобы после конференции тоже ехал туда. Мы давно не выбирались никуда вместе! Соглашайся, пожалуйста! — она смотрела на меня горящими глазами. — Представляешь, как будет чудесно вернуться туда, где все началось! У тебя с Джеймсом, у меня с Алексом!
— Будем придаваться воспоминаниям? — усмехнулась я.
— Нет, будем отдыхать, ну и может быть ждать каких-нибудь интересных встреч, а может и новых знакомств!
— Хорошо, что тебя не слышит Александр! — покачала головой я.
— Мы же ему не скажем, если вдруг какой-нибудь знойный красавчик захочет угостить нас коктейлем?! — хитро улыбнулась мне подруга, подмигивая.
— Мама, а кто такой класафчик?! — спросила Эмма, наклоняя голову на бок, и мы с Николь расхохотались.
— Кажется, у нас завелся маленький шпион, — я обняла девочку, заваливая ее на ковер и целуя в пухлые щечки.
На следующий день в обед мы выехали в направлении отеля «Райская Ривьера», а к вечеру успешно запарковались на паркинге рядом со зданием ресепшн. Я вышла из машины и потянулась. Давно я не совершала такие длительные поездки за рулем, предпочитая последнее время пользоваться такси или услугами личного водителя.
В воздухе пахло океаном. Интересно, миссис Брауни все еще управляет отелем или передала его в руки своих сыновей. В нашу последнюю встречу на нашей свадьбе, она жаловалась, что начала терять хватку и пора передавать бразды правления более молодому и энергичному поколению.
Я обвела взглядом пространство вокруг — кусты с белыми цветами выглядели такими же ухоженными, как и при Линде, здание ресепшн похоже недавно подверглось ремонту, так как краска выглядела свежей и обновленной. Николь взяла дочку на руки, потому что малышка заснула в машине и пока никак не хотела просыпаться.
Мы прошли через стеклянные двери и остановились возле стойки, из-за которой нам приветливо улыбался менеджер.
— Руперт, молчи и не произноси не слова, — услышали мы такой до боли знакомый голос, — этих девочек я обслужу сама.
Я обернулась и не смогла сдержать широкой улыбки, в которую расползлись мои губы. К нам на встречу плыла (другого слова просто невозможно было подобрать), сама миссис Брауни. Да, прошедшие года изменили ее, добавив морщин на ее лицо, но ее горящий взгляд, полный жизни и энергии, не мог бы скрыться даже под миллионом морщин. На ней был одет ярко-розовый сарафан, на шее красовалось ожерелье из зеленых камней, а темные непослушные волосы были убраны в хвост.
— Как я рада вас видеть, — прогремела она на все фойе, приближаясь к нам с раскрытыми объятиями. — А что это за прелестный бутончик? — спросила мгновенно она, увидев Эмму, которая проснулась от зычного голоса, и, хмуря бровки, смотрела на незнакомого ей человека. Лицо миссис Брауни озарилось такой добродушной улыбкой, пока она разглядывала девочку. — Николь, твой муж настоящий ювелир! Посмотрите, какой ангелочек получился! — она протянула руку и погладила Эмму по голове, но та дернулась и спрятала свое лицо на груди у Николь. — Не бойся, малышка, тетя Линда хоть и большая, но ужасно добрая! Вы надолго приехали? Будет у меня время, чтобы заслужить любовь этой принцессы? — спросила она у нас.