– Ты его не того? – спросил Комов.
– Очухается минут через десять-двадцать, – пояснил Фомин. – Веселое начало командировки.
– Веселее некуда, но это к нашим делам не относится. Мелкие попутные приключения, – сказал Комов. – Тут недалеко пивная есть. Пошли туда и поговорим, коль здесь не дали.
В пивной они взяли по кружке пива и разместились за столиком с алюминиевыми ножками.
– Слушай, Алексей. – Фомин в упор посмотрел на начальника. – Зачем весь этот балаган – делать вид, что мы не знакомы?
– Уже пригодилось, – пояснил Комов. – Было б нас двое, так десять человек по мою душу бы приперлись. Одет солидно, живет в гостинице, какой-нибудь снабженец с полными карманами денег или подпольный делец. А мы друг друга негласно прикрываем. В крайнем случае сообщишь нашим, чтобы подкрепление прислали. Или я сообщу. Волошин сказал перед отъездом, неизвестно, как там все завязано-перевязано. Неспроста сказал. Он знает, что говорит.
– Весело живут в славном городе Одессе, грабят посреди бела дня чуть ли не в центре. И ничего не боятся.
Фомин криво усмехнулся, а Комов пустился в разъяснения:
– Послевоенный хаос, управление городом не успели толком наладить, а город портовый, товара всякого много привозят, что привлекает иногородних воров, подпольных перекупщиков, да и кого сюда только не понаехало: дезертиры, демобилизованные, никак не приспособленные к мирной жизни, без специальности, оказавшиеся без работы, особенно если ушли на фронт сразу со школьной скамьи. А кушать-то хочется, и сидеть без дела не привыкли. Да и чиновники, пользуясь бардаком, стремятся урвать свой кусок, да из наших структур тоже всякие попадаются, кого Иосиф Виссарионович не додавил.
В свою команду с подачи Волошина Комов бойцов набирал сам. Только из фронтовиков: часть из своей разведроты, часть из аналогичных подразделений. Они продолжали жить по законам военного времени – врага надо убить или узнать информацию и убить. В силу специфики профессии в плен никого не брали, если не было прямого приказа. К соблюдению законов в мирное время они относились весьма скептически. Никакого гуманизма и альтруизма, и Волошин, предпочитающий действовать по закону, их персонально воспитывал и периодически отмазывал от особистов. В отличие от многих они считали, что Сталин не уничтожил до конца врагов народа и что именно они являются продолжателями его дела. Но, с другой стороны, майор Волошин понимал, что только такие головорезы в критических ситуациях смогут действовать быстро и эффективно. Подкупить или перевербовать таких было практически невозможно.
Лейтенант Фомин был одним из них, командир взвода из роты Комова.
– И что дальше? – спросил он, в упор глядя на командира.
– Нам нужно установить этого Табака. Завтра я встречаюсь с Кабаком. Если он не поможет, то будем искать иные подходы. А ты пока потыкайся по темным углам. Ты это умеешь, да и одет в соответствии… Встречаемся каждый день в семь вечера в этой пивной. Если встреча два раза не состоялась, то связываешься с нашими, если не знаешь причины моего отсутствия и сам не можешь решить вопрос. Я поступлю аналогично.
Утром Комов позвонил Кабаку. Тот сказал, что освободится через два часа, и спросил, где его найти.
– На набережной напротив гостиницы «Отрада».
Алексей в ресторан идти не захотел, наскоро съел два бутерброда, запил яблочным соком и вышел к морю. В небе плавали легкие облака, пенился прибой, а над морем с криками метались чайки. От берега отчалил катер и понесся к большому военному кораблю, маячившему на рейде. На шкафуте [5] стояли несколько офицеров в белых кителях и фуражках чуть ли не по стойке смирно.
«Красиво! – подумал Комов. – Флотские любят шиковать».
Он прошелся туда-сюда по набережной и умостился на скамейке под толстым каштаном.
Вскоре подошел Кабак. Он ничуть не изменился.
– Вы имеете мне что-нибудь сказать? Это по-одесски. В Одессе скоро начнут говорить на отдельном языке. – Кабак улыбнулся.
Они обменялись рукопожатиями, и уселись рядом.
– Перейдем сразу к делу, – начал разговор Комов. – У нас в области появился некий персонаж, который нанимает бандитов на совершение противоправных действий, в том числе террористических актов, руководит ими и снабжает необходимыми ресурсами. Его кличка то ли Табак, то ли Хряк. Вот скажи мне, будет ли банда осуществлять налеты просто так, из спортивного интереса? Или вообще не грабить, а целенаправленно наносить урон советскому хозяйству? Может быть, за какой-то гешефт, но это уже не грабеж, а нечто иное. Это называется диверсией по заказу некоего Табака, но думаю, что он тоже не последнее звено в преступной цепочке.