Миссис Уайнмиллер (выйдя за дверь). Альма влюбилась! Альма влюбилась!;
Альма (втаскивает ее обратно и силой усаживает на скамеечку у камина). Если я еще раз услышу что-либо подобное, если ты посмеешь повторить это при мне или ври ком другом, — чаща будет переполнена! Ты меня понимаешь? Да, ты понимаешь меня! Ты ведешь себя как ребенок, но внутри у тебя бес. И Бог накажет тебя — да! Я и сама тебя накажу. Я отберу сигареты и не дам больше. И мороженого не получишь. Хватит с меня твоих злобных выходок! — да, хватит, сил больше нет терпеть твою распущенность! Все вокруг удивляются, что меня держит здесь! Жалеют, считают уж старой девой! А я ведь совеем молода! Молода еще! Это ты, ты обокрала мою молодость! Я не стала бы так говорить, попыталась бы даже не думать так, будь, в тебе хоть капля чистосердечия, доброты!. Но пусть бы я хоть всю душу вывернула наизнанку ради тебя, ты растопчешь ее, не сказав мне даже спасибо. Ты и делаешь это изо дня в день — топчешь мне душу! — а ныне посмела так мерзко оболгать меня, да еще, при этой девчонке!
Миссис Уайнмиллер. Как оболгать? Как оболгать, Альма?
Альма (срывая у нее с головы шляпку). Дай сюда шляпу! Я отправлю ее обратно!
Миссис Уайнмиллер (рванувшись за шляпкой). Отдай! Отдай!
Обе уцепились за шляпку и рвут ее друг у друга.
Альма. Сейчас же наверх!
Миссис Уайнмиллер (отходит к внутренней двери). Можно мне мороженого?
Альма. Сейчас же наверх, мать!
Миссис Уайнмиллер выходит.
Шляпа с перьями…
Картина третья
В доме Уайнмиллеров. Собеседование только что началось — его открыла Альма оглашением протоколов. Она стоит перед зеленым плюшевым диваном, на котором расположились остальные члены кружка. В их числе: мистер Доремус, Вернон — вертлявый, причесанный под Байрона юнец с открытым воротом, вдова Бэссит и томная перезрелая девица с длиной шеей и в очках с толстыми стеклами.
Альма (глядя в записи). На нашем последнем собеседовании, происходившем четырнадцатого июля…
Мисс Бэссит. Взятие Бастилии!
Альма. Простите?
Мисс Бэссит. Собеседование пришлось на день взятия Бастилии! Но это было предпоследнее собеседование, дорогая.
Альма. Вы абсолютно правы. Я открыла не на той странице… (Роняет листки.)
Мисс Бэссит. Раззява!
Альма. Вот! Июль, двадцать пятое. Правильно? Миссис Бэссит. Правильно!
Легкий взрыв смеха среди присутствующих.
Альма (продолжая) …дебатировался вопрос, не следует ли нам на остаток лета приостановить нашу деятельность в связи с тем, это несколько членов кружка — педагоги по профессии — отбыли на каникулы…
Мисс Бэссит. Везет же людям!
Альма …что в значительной степени сузило наши возможности.
Мисс Бэссит. Обескровило наши ряды!
Снова взрыв смеха.
За дверным проемом появляется Джон. Звонит в колокольчик.
Альма (возбужденно). Звонят?.. Звонят, кажется?..
Мисс Бэссит. У меня лично это не вызывает сомнений.
Альма. Простите, одну минутку. Это, вероятно… (Подходит к дверному проему и делает жест, каким открывают дверь.)
Ослепительный и безукоризненно элегантный, входит Джон. Белый парусиновый пиджак перекинут через руку; в руке белая соломенная панама.
Контраст между Джоном и другими присутствующими мужчинами разителен: гордость общества — и его отбросы.
Альма (скрипуче-жеманным голосом). Совершенно верно, это наш… почетный гость! Рада представить всем присутствующим доктора Джона Бьюкенена.
Джон (окинув собравшихся непринужденным взглядом). Всем присутствующим — привет! (Альме.) Я много пропустил?
Розмери. Добрый вечер!
Мисс Бэссит. Боже мой, доктор Джон!