Последним, завершающим аккордом воздушных высадок явилась высадка советских войск в Сеуле и Чемульпо. Не имея твердой договоренности с американской стороной о границы зон влияния в этой стране, советское командование на свой страх и риск решило занять эти два стратегически важных пункта.
- Если у вас все хорошо закончится, мы, конечно, вас пожурим, но не будем спрашивать строго. Ведь американских войск в Кореи нет, а японские войска следует разоружить как можно скорее - напутствовал маршала Сталин и тот не оплошал. Высадка советских парашютистов в обоих случаях прошла бескровно. Всюду десантников встречали восторженные толпы жителей Сеула и Чемульпо, пришедших приветствовать своих освободителей от японских угнетателей.
Был ещё один советский воздушный десант в Пекин, но он имел больше демонстративный, чем военный характер. Он состоялся рано утром пятого декабря, всего за несколько часов до вступления в столицу Китая американо-китайских соединений.
Видя, как ловко русский медведь загребает себе каштаны, командующий американскими вооруженными силами на Тихом океане генерал Макартур стал энергично давить на Вашингтон. Честно рисуя истинное положение американских войск, он поставил президента Уоллеса перед нелегким выбором, принимать японские условия капитуляции или продолжить борьбу с врагом в одиночку.
После долгих и всесторонних консультаций, американцы согласились принять капитуляцию, которая не подразумевала оккупацию японской территории.
Желая иметь с Уоллесом хорошие отношения, Сталин легко согласился считать акт капитуляции, подписанный в Ниигата генералом Антоновым предварительным. Позволил американскому президенту сохранить лицо перед собственным народом, Верховный Главнокомандующий приказал Антонову принять участие в повторное подписание акта о капитуляции на борту очередного американского авианосца "Йорктаун".
Отдавая пальму первенства в этой войне Соединенным Штатам, Сталин решил подсластить горьковатый её итог для американской стороны. Представлявший советскую сторону на этом подписании капитуляции Алексей Иннокентьевич получил звание маршала Советского Союза.
Слушая по радио прямой репортаж об этом процессе, слушая перечисление имен и званий, тех, кто поставил свои подписи вслед за генералом Макартуром и адмиралом Нимитцем вся Америка ликовала.
Это было сходным со знаменитыми римскими триумфами. Коварный враг пыл разбит и повержен в прах силой именно американского оружия, при скромной помощи русских которые так и не осмелившихся высадиться на Хоккайдо.
Аншлаги газет были один больше другого и под этой бурей восторга, мало кто заметил, что американцы начали очищать, так полностью и непокоренный остров Кюсю. Подобный удар по самолюбию Соединенных Штатов был весьма чувствителен, но Америка была вынуждена пойти на этот шаг. Её экономическое лидерства в мире сильно пошатнулось после калифорнийского землетрясения и его последствий, и воевать в одиночку против Японии, было для Америки непозволительной роскошью.
Слабым утешением за все понесенные утраты был пункт, по которому США и СССР могли разместить свои военные базы на территории Японии. И вот в этом моменте Вашингтон получил свою львиную долю. Сталин был совершенно не против того, что американцам под базы полностью отошел остров Окинава, а также порт Сасебо и город Мацуяма на острове Сикоку. Это позволяло контролировать не только Цусимский пролив, но и южные подходы к главному острову Японского архипелага Хонсю.
Советская база в Хокодате в Цугарском проливе между Хоккайдо и Хонсю против них выглядела очень скромно, но советский вождь не стремился к полной гегемонии. Уступив в малом на Дальнем Востоке, он выигрывал в большем в Европе. Сталин очень тщательно готовился к предстоящей встрече в Берлине и не желал мелочиться, как это неизменно делал Черчилль.
Прекрасно понимая, что в первую очередь ему нужна долгосрочная безопасность западных границ СССР, советский вождь намеривался возвести три пояса безопасности. Первый пояс должны были составить союзные Советскому Союзу страны. В него по плану Москвы должны были войти Польша, Чехословакия, Румыния, Венгрия, Болгария, Греция, Албания и Югославия. В них было сильно влияние коммунистов, и Сталин намеривался привести в них к власти нужных себе лидеров.
Во второй пояс безопасности дружественные СССР государства, такие как Финляндия, Норвегия, Дания, Голландия, Бельгия и Италия. Их дружественность должна были быть обусловлена взаимовыгодными торговыми отношениями, а также присутствием на их территории советских военных баз, в основном военно-морских.
К третьей группе стран, Сталиным были отнесены Швеция, Германия, Австрия и Швейцария. Их полный нейтралитет в общеевропейской и мировой политике и торговые связи, вполне устраивали советского вождя. Прекрасно понимая, что нельзя объять необъятное, советский лидер был согласен на подобный вариант.
Кроме того, Москва намеривалась с самым пристальным вниманием следить за состоянием своих потенциальных соперников на континенте - Франции и Англии. Ослабленные войной, они могли быстро набрать силу и в скором времени составить Советскому Союзу сильную конкуренцию за влияние в Европе. Желая не допустить этого, Сталин собирался вопреки досужему мнению действовать не через местных коммунистов, а использовать хитрую заготовку покойного президента Рузвельта.
Готовясь обеспечить своей стране мировую гегемонию, американский президент подложил мину замедленного действия под своих европейских союзников Англию и Францию, в виде Атлантической хартии. Воспользовавшись их трудным положением, он заставил англичан и французов подписать этот документ, который разрушал краеугольный камень их государственного благополучия - колониальную систему.
Для не имевшего никаких колоний Советского Союза, эта хартия ровным счетом никак не угрожала. Наоборот, позволяла очень серьезно ослабить своих "заклятых друзей" и Сталин намеривался обговорить с Уоллесом этот момент.
Единственным "белым пятном" среди основных задач грядущей конференции оставалась Испания с генералиссимусом Франко. Этот последний фашистский оплот на теле Европы серьезно беспокоил Сталина.
По большому счету, его следовало снести военным путем и вернуть власть Народному правительству. Жизнь и кровь, пролитая испанскими коммунистами и интернационалистами всех мастей в тридцатых годах в Испании, должна была получить отмщение, но новая война совсем не входила в планы советского лидера.
Ввязываться в войну с Франко ради восстановления справедливости, тогда как половина страны находилась в руинах, совершенно не устраивало Сталина. Он был готов слушать пламенные речи "Пассионарии", соглашаться с ней и даже обещать испанским товарищам всестороннюю помощь, но на первом плане у него было восстановление народного хозяйства Страны Советов.
Полностью согласен с мыслью, что Франко должен быть уничтожен, он собирался это сделать не военным, а экономическим путем, но без согласия штатов это было невозможно осуществить.
Испанская тема была выделена в отдельное производство. Специально выделенные дипломаты разрабатывали варианты, по которым они надеялись заинтересовать Уоллеса и подвинуть на совместные действия. Молотов и Вышинский почти каждый день знакомили Сталина с тем или иным вариантом действия, но в самый последний момент ситуация в корне изменилась.
За два дня до отъезда вождя в Берлин, Берия позвонил Сталину и попросил срочно его принять. Хорошо понимая важность сведений, которые ему собирается доложить Берия, раз не решается говорить по телефону, вождь дал согласие на аудиенцию.
- Что случилось, Лаврентий? Неприятности по атомному проекту? Что-то с японским ядерным центром? - завалил вопросами наркома настороженный Сталин.
- Нет, товарищ Сталин, с нашей атомной программой и японским центром все в порядке. Отправленные Курчатовым специалисты прибыли в Корею и активно знакомятся с трофейным имуществом и японскими специалистами, задержанными нами, - успокоил вождя Лаврентий Павлович. - Я решил побеспокоить вас в связи с поступившей информацией из Испании.