- Боевые действия немцев с русскими идут с самого утра, а генерал Эйзенхауэр только сейчас решил сообщить мне о них! Почему я узнаю об этом только сейчас!? Я, президент Соединенных Штатов Америки!! Главнокомандующий американских вооруженных сил!!? В чем дело!!?- вопрошал Гровса Трумэн, уперевшись руками разделявший их письменный стол, яростно сверля генерала пылающим взглядом. Его вид был столь воинственен, что Гровс взлетел со стула и вытянувшись во весь фронт, стал преданно поедать глазами бушевавшего правителя.
- Я, что блеклая тень Рузвельта, с которым можно не считаться и не обращать никакого внимания!!!? - продолжал вопрошать Трумэн и, достигнув самых верхов гнева, с яростью швырнул на пол попавшуюся под руку табличку с покерным девизом: "Фишка дальше не идет". Это действие не принесло ему должного морального удовлетворения, и вслед за табличкой на пол полетели лежавшие на столе блокноты, карандаши и даже тяжелый нефритовый пресс-папье.
- Так, что вы молчите, генерал!? Вы что-то скрываете от меня или тоже не в курсе дела! - Гарри очень подмывало схватить Гровса за лацканы, и что было силы тряхнуть, как это делали с обидчиком его славные предки Трумэны. Однако широкий стол не позволял рукам президента осуществить столь заманчивую миссию, да и после бросания предметов охвативший Трумэна гнев пошел уже на спад. Поэтому, яростно посверлив некоторое время Гровса глазами, он махнул рукой и бросился к столику, на котором стояли телефоны специальной связи.
Чуть было, не опрокинув несчастный столик, Трумэн мертвой хваткой вцепился в белый телефон, предназначенный для связи с Европой.
- Это президент Трумэн! Генерала Эйзенхауэра, мне немедленно! - прорычал он в трубку и услышал в ответ испуганный голос телефонистки: - одну минуту, мистер президент.
Работа связь в Америке всегда находилась на высоком уровне, и не прошло пяти минут, как президенту ответил Нюрнберг, в котором в этот момент находилась ставка Айка. Трумэн собрался обрушить гром и молнии на голову командующего американскими войсками в Европе, но Эйзенхауэра не оказалось на месте.
- Извините, мистер президент, но генерала Эйзенхауэра сейчас нет в штабе. Он срочно выехал в войска к генералу Брэдли, чтобы на месте разобраться, в вооруженном конфликте случившимся на границе соприкосновения с русскими войсками. К сожалению, у нас нет точной информации о том, что там происходит - почтительно доложил президенту дежурный офицер.
- Как главнокомандующий войсками США, я приказываю вам немедленно найти генерала Эйзенхауэра и передать, чтобы он связался со мной, где бы он ни был. Вам все понятно майор? Немедленно найти и немедленно соединить со мной!! - Трумэн со злостью швырнул трубку на телефонный аппарат.
- Черт знает, что происходит! Никто из этих штабных крыс ничего не может сказать толком, что там у них случилось под Лейпцигом! Из-за этого командующий вынужден лично ехать в войска, чтобы получить достоверную информацию о конфликте с русскими! В моё время подобного бардака в армии не было! - Трумэн принялся расхаживать по кабинету, пытаясь успокоиться и взять себя в руки.
Генерал Гровс имел свой взгляд на отсутствие Эйзенхауэра в штабе. Скорее всего, хитрый Айк предпочел оттянуть неприятный для себя разговор пока полностью не проясниться ситуация. Это был вполне предсказуемый и логичный ход, но Гровс предпочел не озвучивать свое мнение.
- На войне всякое может случиться, господин президент. Вы это знаете не хуже моего. Мне кажется, нам следует немного подождать, пока генерал Эйзенхауэр во всем не разберется - произнес Гровс и тут же, словно в подтверждении его слов раздался телефонный звонок. Обрадованный Трумэн вновь бросился к столику, но звонил черный внутренний телефон.
Он с раздражением снял трубку, и по мере разговора цвет лица у него стал меняться. Но если раньше Трумэн стал пунцовым от гнева, то теперь он побагровел от злости. По черному телефону звонил Пендергаст, которому Трумэн был обязан очень многим, в том числе и президентским креслом. И потому, славный Гарри был вынужден внимательно слушать каждое слово своего благодетеля, не имея возможность дать волю душившей его злости.
- Да, сэр, я все понял. Благодарю, вас за столь исчерпывающую информацию. Очень надеюсь, что дело не примет скверный оборот, и интересы Америки не пострадают - Трумэн положил трубку и только потом дал волю своему вулкану страстей.
- Чертов Черчилль!! Лакированная каналья!! Это оказывается его рук дело!! Ради спасения Европы от коммунизма он вступил в сговор с евреями из Нью-Йорка, и теперь они меня ставят перед свершившимся фактом! ....! - выкрикнул Трумэн, начав перебежку по кабинету.
- И это человек писал мне нерушимости англосаксонской дружбы! Негодяй!! Стравил немцев с русскими, а наши генералы закрыли глаза на его шалости! Что это как не подлая и гнусная измена!? А!? - Гровс очень опасался, что повторится метание предметов, но Трумэн уже держал себя в руках. Получив от жизни чувствительный апперкот, он как истинный Трумэн не раскис, не распустил нюни, а быстро собрался и был готов нанести ответный удар.
- Он, что думает? Что если за него замолвили слово, то он останется безнаказанным?! Что он теперь постоянно будите держать меня за горло!? Нет, мистер Черчилль, за все надо платить! Я покажу вам, у кого из нас больше калибр! - президент вновь оказался у стола связи. Уверенным движением он схватил трубку красного телефона и уже через минуту говорил с первым замминистра торговли отвечавшего за поставки по ленд-лизу.
- Уолли! Немедленно приостановите все наши поставки военных грузов Англии до моего особого распоряжения! Да-да, вы меня, верно, поняли, все без какого-либо исключения! Если отгрузки завершены, но корабли не покинули наши территориальные воды, задержите их, также до моего личного распоряжения! Выполняйте мой приказ Уолли и меньше задавайте вопросов!
Вслед за этим, движимый злостью и обидой Трумэн, приостановил поставки в Англию продовольствия, выдачу британским банков кредитов, а также приказал начать переговоры о незамедлительном погашении военных долгов. Не имея возможности напрямую отомстить Черчиллю за сговор за своей спиной, Гарри мог поквитаться с обидчиком, нанеся удар по самому болезненному для британца месту - финансам. Прием, конечно, был из разряда подлого, но душа Трумэна требовала немедленного отмщения. На данный момент это было для него самым главным.
- Не бойтесь, Гровс, это не война. Просто мне необходимо преподать толстяку хороший урок этики, чтобы в следующий раз у него не было желания плести сговоры за спиной президента Соединенных штатов. Надеюсь, вы со мной согласны?
- Конечно, господин президент. Союзники нам нужны до тех пор, пока они приносят пользу для Америки, а там...
Гровс не успел закончить фразу, как вновь зазвонил телефон. На этот раз белый, с вестями из далекого Нюрнберга.
- Здравствуйте, генерал! Очень рад, что вы так быстро смогли связаться со мной. Я уже немного в курсе того, что там у вас происходит и потому меня сейчас интересует только один вопрос. Наши войска вступали в военный конфликт с русскими? Нет!? Прекрасно, вы даже не представляете, какой тяжелый груз вы сняли с моей души. Вот, что я вам хочу сказать. Немедленно свяжитесь с маршалом Жуковым и скажите ему о нашей полной непричастности ко всей этой заварухи. Это полностью инициатива англичан и пусть они сами расхлебывают эту кашу. Я понимаю, что вам будет очень трудно это сделать, но это мой приказ. Вот и прекрасно! Я очень рад, что наши военные хорошо понимают значение этого слова! И ещё, как главнокомандующий американской армии, я запрещаю, любые действия американских войск против русских. Только с моего личного распоряжения. Любой, я подчеркиваю любой военный, вне зависимости от звания и должности будет отдан под суд в случаи нарушение этого приказа. Да, письменные подтверждения вы получите в самое ближайшее время. Действуйте генерал!
Во время произнесения этого монолога Трумэн специально произнес стоя спиной к Гровсу, чтобы тот не видел его лица. Во время свершения мелкой мести, оно плохо выглядит у любого человека, будь он простой фермер из Оклахомы или президент.