Билл обратил внимание на рубашку своего кузена. Ее ворот был расстегнут на две верхние пуговицы, от чего он мог видеть голую кожу Франса, на которой проступал маленький островок курчавых волос. Франс с детства любил дорогие костюмы хорошего покроя и всегда носил их так же как все знатные мужи. В жизни Билл никогда не видел, чтобы его кузен носил свою верхнюю одежду нараспашку. Каждая пуговица на его пиджаке, жилете или рубашке были заложены за петельки или же прорези, если этикет подразумевал их обязательное использование. В последние дни этикет не был соблюден Франсом, а все потому, что они все вместе оторвали по пуговице со своих рубашек и сунули их в рот, как знак отличия людей от Безликих. Тогда почему у Франса отсутствовала не одна пуговица, а сразу две?
«Наверное, потому, что первая пуговица осталась при настоящем Франсе», подумал Билл, и от своих же мыслей ему стало дурно. Неужели это был не Франс, а Безликий, который ранее выдавал себя за старшего помощника шерифа? Прав он был или нет, Бил решил не ждать ответов. Он попятился назад и стукнулся плечом о косяк. Девочка впервые повернулась к нему лицом, и Билл не удержался от крика. Да что там, он завопил, так громко, насколько ему позволяли его голосовые связки.
Лицо девочки было желтым как воск, а кожу выглядела влажной и липкой. Зрачки ее были красными, радужки черными, а белки — мутного фиолетового цвета. Она снова засмеялась, обнажив кривые разной длины и ширины зубы.
— Куда ты? — спросил Франс.
— Помогите!!! — вопил младший из Тейтов потеряв все свое самообладание.
Девочка встала со своего стула и накинулась на Билла продолжая смеяться словно сумасшедшая. Ее липкие ручонку схватили его за ворот рубашки и потянули на себя. Для маленькой девочки она обладала не дюжей силой. Билл упал на колени, таким образом, встав одного роста с Безликим. Он попытался оттолкнуть ее от себя, но не тут-то было, девочку навесила ему пару оплеух, от чего Билл на несколько секунд потерял пространственные ориентиры, а очнулся уже от сильной нехватки воздуха. Из-за сжатия гортани крик Билла захлебнулся, и только сейчас он понял, что все это время не переставал кричать. Он надеялся, что его зов о помощи был услышан жителями Конвинанта или даже самими Анку, иначе дела его были совсем плохи. Злое недетское лицо смотрела своими жуткими глазами на него, проникая в самые глубины его души. Казалось, что именно через глаза она высасывала его жизнь, а не с помощью рук, сживающих его горло.
— Скорее, они уже близко! — услышал он приглушенный голос Франса. Смысл сказанного им был не совсем понятен Биллу, но очень скоро он перестал об этом думать, так как его память очень быстро стала стирать все воспоминания, не сохраняя ничего старее трехсекундной давности. Глаза его покраснели от лопающихся сосудов, а лицо девочки начало скрываться за черными кругами и когда его сознание стало угасать, в поле его зрения появилось новое лицо. Это лицо было невероятно ярким и отчетливым. Оно не принадлежало человеку, потому что выглядело оно как слепок из глины на первый взгляд, и как песочные часы, если на них смотреть сверху, на второй. Правда, вместо песка Биллу казалось, что это он сам начал просачиваться в эту воронку, став совсем маленьким. Руки сжимающие его горло ослабли, а потом и вовсе отпустили его горло, но Билл этого уже не почувствовал, так как его разум полностью просочился в воронку-лицо одного из братьев Анку, и не нашел там ничего, кроме вечного мрака.
3
Крики, доносящиеся из дома Парвисов, вызвали не малый интерес как со стороны жителей Конвинанта, так и со стороны Анку, которые поспешили в сторону дома, без лишних разговоров и раздумий, действуя как единый слаженный механизм.
Альберт и Винс не слышали криков, так как находились все еще под крышей дома Белфаста в другом конце поселения, а потому и не узнали в них голос Билла Тейта. Но, очень скоро, взволнованные голоса людей, раздающиеся с улицы, привлекли их внимание и они поспешили выйти на улицу. Прошлой ночью все жители Конвинанта, включая и приезжих, слышали выстрелы около дома Клемментсов, но никто не поспешил выйти на улицу, по той простой причине, что Анку на тот момент не было в городе. Теперь же, чувство защищенности позволяло многим проявлять открытый интерес ко всем странностям и бедам, происходящим на территории Конвинанта.