— Нет, шериф!
— Не ври мне! — повысил он голос. — Не ври, иначе будет только хуже!
— Нет, я ничего не знала! — простонала Тильда Клемментс, дрожа от страха. Она попыталась отползти подальше от обезумевшего шерифа, но тот, быстро схватил ее за тощие бедра и потянул обратно на себя. — Клянусь, для меня это тоже стало неожиданностью! Не бейте меня больше, умоляя вас!
— Твоя дочь — ведьма, а ты и понятие об этом не имела?! — взревел Рассел. — У нее на спине вырезаны магические символы, и ты пытаешься меня убедить, что это она сделала сама?!
— Нет, я этого не утверждаю, — покачала головой Тильда. — Их сделала я. Два года назад я побывала в селении Райалиан. Там живет старая ведьма — известная целительница. Вы ведь слышали о ней?
— Продолжай.
— Я пошла к ней с просьбой излечить мою дочь. Но ведьма сказала, что ей смогу помочь только я сама и больше никто. Она говорила, что всему виной особенность ее болезни, которая могла противостоять любому колдовству, за исключением того, которым обладает человек родственной с ней связью. Тогда она предложила мне поучиться у нее магии… а также выпить ее крови.
— Что?! Ты говоришь, что училась ведомству у старой карги?! Ты совсем ума лишилась?!
— Да, и нисколько об этом не жалею! Я все это делала ради дочери! Но все мои жертвы оказались пустыми из-за вас, шериф! Вы отдали ее чистильщикам с Земли Мертвых!
— Не стоит искать во мне сострадания. По вине твоей дочери я лишился жены, так что не пытайтесь докричаться до моей совести. Не получится! А теперь, продолжай свой рассказ.
— Больше года я ходила в каждую ночь к той ведьме, учась колдовству по два часа, и каждый раз все заканчивалось питьем ее крови. Когда обучения закончились, ведьма мне рассказала, что я должна была делать для лечения моей доченьки. Я повторяла все, как она меня учила на протяжении года, но улучшения в самочувствии дочери были практически незаметны, и тогда я снова отправилась в дом ведьмы. Она сказала мне, что в болезни моей дочери повинно проклятье не по моей линии, как ей казалось ранее, а по отцовской, а посему требовался иной подход к лечению Лили.
— Дай догадаюсь, — перебил ее рассказ шериф. — Нужно было сделать ведьмой саму Лили.
Тильда кивнула, после чего продолжила:
— Это возымело эффект. Улучшения появились уже спустя неделю. Два раза в день, я мазала кровью символы на спине дочери кровью. Утром — ее собственной. Вечером — моей. Все было бы хорошо, если бы не гаденыш Генри Белфаст. — Тильда снова зарыдала. — Если бы не он, моя дочь была бы сейчас рядом со мной, а вскоре бы смогла ходить и радоваться жизни, как любой здоровый человек.
— Из-за твоей чрезмерной материнской любви, расплачиваться приходится всем нам, — подвел итог ее словам шериф, выпрямляясь во весь рост. — Погибло много жителей нашего поселения, твою дочь увезли Анку, а ты — превратила сама себя в ведьму.
— Я не хотела, чтобы все так закончилось. — Из опухших красных глаз Тильды продолжали течь слезы. Лоб, щеки, уголки губ полностью покрылись глубокими морщинами превратив ее окончательно в старуху в ее пятьдесят с небольшим лет.
— Но все именно так закончилось, и никак иначе, — покачал головой шериф, после чего покинул дом Клемментсов, громко захлопнув за собой входную дверь.
Глава 18. Портал
Allowed To Fall — Dare
1
Кевин Нолан проснулся в прекрасном настроении. Утро было как всегда солнечным, день предполагал быть жарким и длинным, работа по осушению поселения практически подошла к концу, оставалось лишь использовать насос на паровом двигателе для очистки дна колодца, забитого грязью и разным хламом, что принес с собой потоп. Но, очистка колодца еще не превращала его в портал столь нужный ему для перехода в Старый Мир, и все же Кевину казалось, что этот день преподнесет ему не мало приятных сюрпризов. Оставалось только ждать.
Он вышел из своей комнаты, которую он уже не делил ни с кем, по той простой причине, что Альберт и Винс решили не оставаться в доме Рональда Белфаста, а выбрать себе для ночлега один из освободившихся домов в Конвинанте, которых после разгула Безликих стало довольно много. Теперь в доме бывшего шерифа, помимо самого Белфаста оставались жить он, Марк, Солнечный Луч и обезумевший Билл Тейт. В доме было абсолютно тихо, а это значило, что он был первым, кто проснулся в этот день и стоял уже на ногах. И уже не впервой за все время пребывания в Ближних Мирах, Кевину захотелось чая с лимоном и вафель с черничным сиропом, какими его и Кэти баловала Клэр в приятные утренние часы семейной жизни, которые казались теперь очень далекими. И все же Кевин верил, что очень скоро он снова попробует вкусную выпечку, приготовленную его женой, а также обнимет ее вместе с дочерью и расскажет им о своей любви к ним.