Лето каждый день

— Ты, наверное, ирландец, Дэн? А я-то всегда думала, что ты из Ливерпуля.

— Так и есть. Я там родился. Но разве вы никогда не слышали о ливерпульских ирландцах? Они покинули родину во время голода. Моя прапрабабушка со стороны матери была среди них, а девичья фамилия моей матери — Келли. Откуда вы узнали, мисс? Что такого я сказал, что вы смотрите на меня, словно я привидение?

— Про дождь и все остальное. Моя мать тоже была ирландкой и всегда так говорила, когда хотела кого-нибудь подбодрить.

Дэн ухмыльнулся:

— Так дело в этом? А мне показалось, будто вы решили, что я спятил. Конечно, это меня не касается, влюблены вы или нет.

Если это правда, то для моих родителей стояло лето и в ту туманную ночь над Джерси, когда они оба погибли. А я? Когда я по-настоящему полюблю, что будет со мной? Неужели все изменится и я стану смотреть на мир сквозь розовые очки? Глупо. Конечно, чудеса случаются, когда любят двое. Так было у мамы с папой. Но что, если я буду любить безответно? Что тогда?

Отправляясь в комнату Клайва, я взяла с собой пустой чек Салли в качестве талисмана. Подойдя, спросила:

— Как насчет завтра? Отправлять вашим агентам чек с оплатой на будущий месяц или нет?

— Минуточку. Оплата на будущий месяц? Если вы собираетесь продолжать ваше дело, почему бы и нет?

— Но ведь это конец испытательного срока, и от вас зависит, остаться мне или уходить.

— Уходить? У вас что, есть другие дома на примете?

— Боже мой, нет. Я же вам говорила…

Он кивнул:

— Помню. Это был один из ваших резонов — у ваших питомцев нет другого места, где преклонить голову. Ну и как вам наше соглашение?

— Отлично. С вами было приятно иметь дело. А как вам?

— Лучше, чем я думал. А поскольку у меня нет другого выбора, я согласен и впредь делить кров с вашими четвероногими. Как вам это?

Я лучезарно улыбнулась:

— Вы же знаете, что выбор у вас есть. Значит, я могу отправить чек и продолжать работать, пока вы не?..

— Пока я…? Высчитываете, когда сможете от меня избавиться?

Я вспыхнула:

— Что вы, нет! Я просто подумала: как продвигается ваша работа?

Его удивительные голубые глаза воззрились на меня.

— Как приятно, что вы интересуетесь. Но, честно говоря, пока никакого толку.

— То есть работники «Пэн-Олеум» ничего не хотят слышать?

— Ученые заинтересованы и готовы к экспериментам. Но пока начальники держатся за свои кошельки, ничего не выйдет.

— И что сейчас происходит?

Клайв покачал головой:

— Боюсь, не предвидится никаких кратчайших путей. Остается только кропотливо собирать факты, снова и снова сортировать доказательства, постоянно объяснять. Продавать будущее людей, которые давно и безуспешно борются с пустыней. — Он замолчал, испытующе глядя на меня. — Но почему я рассказываю это вам, юная Лорел? Не знаете?

Он не часто называл меня по имени, и я просветлела:

— Я же сама вас спросила. И мне это интересно. Вы так стремитесь к достижению своей цели, а я всегда восхищаюсь людьми, которые знают, чего хотят, и могут этого достичь.

— Похоже, вы сами сделаны из того же теста?

— Я? Вы имеете в виду, как я боролась за сохранение гостиницы? Я была в отчаянии, и если бы вы не согласились дать мне время, не знаю, что стала бы делать.

— Неужели? Не могу поверить, что, если бы я отказал вам, вы бросили бы эту затею. Вы отнюдь не беспомощный человек, поэтому я и не ждал, что вы начнете говорить: «Я всего лишь слабая, беззащитная женщина», чтобы вышибить у меня слезу. Уверен, вы могли бы запереться в доме, устроить засаду или, чего доброго, подсыпать мне в кофе отраву вроде гербицидов.

Он весело посмотрел на меня, и я приняла вызов:

— Не искушайте меня, а то можете еще пожалеть. Где же мне достать гербициды?

Мы оба рассмеялись, и весь остаток дня я провела в отличном расположении духа.

Я по-прежнему была на седьмом небе от счастья, когда за ужином тетя Анита, разливая суп, спросила:

— Как ты думаешь, где я была днем? Заглянула к миссис Энтони. Она очаровательна, правда? Такая молоденькая, а уже овдовела. Но держится хорошо. Говорит, что сначала была сломлена, но уже прошло больше года, и она постепенно начинает приходить в себя. Ты знала, что мистер Марч и ее муж были близкими друзьями?

Улыбка сошла с моего лица.

— Нет, не знала.

— Да, они дружили уже давно. Думаю, они вместе учились в школе. Мистер Энтони был сейсмологом в «Пэн-Олеум» и занимался со своей командой измерениями, когда его джип попал в аварию в испанской Сахаре. Это ведь на самом краю Африки?

— Да, юг Марокко. Но мистера Марча там не было. Он приехал из Северной Сахары.

— Миссис Энтони тоже там не было. Она жила в Лас-Пальмасе на Канарах, где находит ся штаб-квартира «Пэн-Олеум». Она говорит, Лас-Пальмас — милый город. Но, в конце концов ей пришлось вернуться домой и жить на пособие, выплачиваемое «Пэн-Олеум». Они с мистером Марчем общались, и она не знает, что без него делала бы.

— И кто из них первым решил приехать сюда? — поинтересовалась я.

— Миссис Энтони мне не сказала. Думаю, это было обоюдное решение, к тому же его агенты начали переговоры насчет Мейпл-Коттеджа.

— Который, она потом сможет сдавать в аренду. Значит, когда он вернется, она будет жить там?

— Да, возможно. У меня создалось впечатление, что они очень близки, может быть, даже помолвлены. Миссис Энтони говорит, что она очень счастлива, что ей удалось получить дом Осборнов, так что она сможет помочь мистеру Марчу пробиться в «Пэн-Олеум».

Помолвлены? Я уныло спросила:

— Чем же она может ему помочь?

Я задала глупый вопрос и, естественно, не получила на него ответа. Тетя Анита произнесла:

— Милая Лорел, ну откуда же мне знать? Если она знакома с нужными людьми из «Пэн-Олеум», то сможет что-нибудь сделать. Я попросила ее не наносить ответного визита, если ей не хочется. Они вместе с мистером Марчем придут к нам на ужин. Я предложила сделать в воскресенье. Так что не беспокойся, милая. Все уже решено.

Я с удовольствием предоставила бы все хлопоты тете Аните, но вместо этого сказала «хорошо», правда, безо всякого энтузиазма. На следующее утро я проснулась в отвратительном настроении. По какой-то причине я сама не пригласила Клайва Марча на ужин, и это за меня сделала Бланш Энтони. Мое негодование было столь же острым, сколь и нелепым. Впервые я отправилась в гостиницу в дурном расположении духа. Утром раздался обычный телефонный звонок от Бланш с просьбой вывести Бобо на прогулку, затем пришло письмо от клиентки, которую мне пришлось разочаровать, так как у меня не было машины и я не могла забрать ее собаку, и я стала уже подумывать о том, не стоит ли мне признаться Салли в обмане.

Я могла бы это сделать благодаря вчерашнему заключению мира с домовладельцем. Но какое-то дурное предчувствие меня удержало. Пусть Салли еще побудет в блаженном неведении. Я по-прежнему размышляла над этим, поглощая яичный салат, когда появился Клайв Марч.

— И это весь ваш обед? Как же вы готовили до моего появления?

— Не могу ответить на ваш вопрос. Обычно, когда я помогала Салли, ходила обедать домой или мы ели здесь.

— Как следует?

— Обычно да.

— Тогда почему вы не готовите для себя? Это что, опять глупое стремление не пользоваться кухней? Одной холодной закуски вам явно недостаточно.

— Все нормально. Дома я как следует ужинаю. И кто бы говорил! Вы же сами едите одни консервы, — едко заметила я.

— Да, но мой желудок привык к такой еде. Кроме того, я почти каждый день хожу обедать в кафе, и мне пришло в голову как-нибудь пригласить вас. Может, завтра?

Мне хотелось согласиться, но какой-то демон не позволил.

— Завтра? Извините, не смогу. Я буду ждать клиентов, которые привезут свою кошку.

— Тогда послезавтра? В четверг?

Я покачала головой:

— Невозможно. В четверг нужно делать прививку другой кошке.