— Эй! — сердито воскликнула Дани, вытаскивая из волос липкий зеленый шарик. — Это что?! — Она обернулась к Джею и пробуравила его яростным взглядом.
Джей рассмеялся:
— Не знаю. Нашел у себя под сиденьем. Она там была прилеплена, эта штука.
Дани нахмурилась и швырнула зеленый шарик обратно. Но в Джея не попала. С громким плюхом зеленая штуковина приклеилась к заднему стеклу.
Все рассмеялись. Дани и ее подруга Дори повернулись к Джею и скорчили ему рожи.
Колин опять начал возиться со своей красной банданой. Джей сполз на сиденье и уперся коленями в спинку сиденья впереди.
Двое мальчишек, через пару рядов от нас, затянули песню. Это была очень известная песня. Но они пели ее по-своему: заменяли нормальные слова каким-то бредом, который казался смешным только им самим.
Кое-кто из ребят подхватил песню.
А потом автобус неожиданно затормозил и остановился посреди дороги. Было слышно, как шины противно заскрипели по гравию.
Мы все разом вскрикнули. Меня подбросило над сиденьем, и я больно ударился грудью о спинку переднего сиденья.
— Ой!
Мне действительно было больно.
И я не на шутку перепугался. Всегда страшно, когда машина — и тем более такая громадина — так резко тормозит. Сердце у меня билось так, словно сейчас выскочит из груди. Я сполз на сиденье, пытаясь отдышаться после сильного удара. Водитель автобуса поднялся со своего места и повернулся к нам.
По автобусу прошел испуганный вздох.
Мы увидели его лицо…
У него была громадная голова ярко-розового, совершенно ненатурального цвета. Его взлохмаченные синие волосы стояли дыбом. Длинные заостренные уши напоминали уши оборотней из дурацких фильмов ужасов. Выпученные красные глаза, как будто налитые кровью, чуть не вываливались из черных провалов глазниц. Вздернутый маленький нос больше всего был похож на поросячье рыло. Водитель-монстр злорадно ухмылялся, демонстрируя нам длинные острые зубы. Из его черных губ сочилась какая-то зеленая слизь.
Мы все замерли в ужасе, не зная, что делать.
А водитель обвел нас своими выпученными глазами, запрокинул голову и взревел по-звериному.
2
От его жуткого рева стекла в автобусе задребезжали.
Кое-то из ребят закричал.
Мыс Майком сползли совсем низко, прячась за спинками впереди стоящих сидений.
— Он превратился в чудовище, — прошептал Майк, в страхе зажмурившись.
А потом мы услышали смех в передних рядах.
Я слегка приподнялся, чтобы посмотреть, что происходит. Водитель взял себя рукой за полосы, резко потянул вверх и… содрал лицо. Напрочь.
— А-а-а-а!
Половина ребят в автобусе завопила от ужаса.
Половина вообще пребывала в ступоре.
Но очень быстро до нас дошло, что это было никакое не лицо, а маска — резиновая маска чудища.
Я с облегчением разглядел, что настоящее лицо у нашего водителя самое что ни на есть обыкновенное. Бледная кожа, темные волосы, редеющие на висках, крошечные голубые глазки. Он хохотал, как сумасшедший, донельзя довольный своей идиотской шуткой.
— Сколько раз езжу, и каждый раз все обязательно попадаются! — объявил он, подняв над головой свою безобразную маску.
Кое-кто из ребят тоже рассмеялся. Но большинство сидело тихо. Это была идиотская шутка, совсем не смешная. Он действительно напугал нас до полусмерти. Меня уж точно едва не хватил удар.
Водитель вдруг посерьезнел.
— Всем на выход! — гаркнул он во все горло. Потом потянул за какой-то рычаг, и дверьавтобуса с тихим скрипом отъехала в сторону.
— А где мы сейчас? — спросил кто-то из ребят.
Но водитель как будто его и не слышал. Он швырнул маску чудовища себе на сиденье и выскочил из автобуса, низко пригнувшись, чтобы не удариться головой о верхнюю перекладину двери.
Я перегнулся через Майка и посмотрел в окно, но ничего особенного там не увидел. Только желтый, выжженный солнцем песок. И кое-где — красные скалы. Похоже, мы остановились прямо посередине пустыни.
— Зачем нам здесь выходить? — шепотом спросил Майк. Я видел, что он не на шутку встревожен.
— Может быть, здесь наш лагерь, — пошутил я.
Но Майк не воспринял шутку.
Впрочем, мы все были немного растеряны. Хочешь не хочешь, а выходить пришлось. Мы с Майком вышли последними, потому что сидели на последнем ряду.
Я тут же зажмурился от яркого света солнца. Мы действительно остановились прямо посередине пустыни. Автобус припарковался у какой-то бетонной платформы размером с теннисный корт.
— Здесь, наверное, станция или что-нибудь в этом роде, — сказал я Майку. — Ну, знаешь… Типа пересадочной станции. Сейчас, вероятно, подъедет другой автобус. В общем, посмотрим.
Майк засунул руки в карманы шортов, низко наклонил голову и пнул ногой ком слежавшегося песка. Он так ничего и не сказал.
Я огляделся. На другой стороне платформы Джей возился с каким-то мальчишкой, которого я еще не знал, — пытался заставить его померяться с ним силой. Колин стоял, прислонившись спиной к автобусу. Он был спокоен, как слон. Девчонки сбились в тесный кружок и о чем-то тихонько переговаривались.
Я поискал глазами водителя. Он как раз открывал багажное отделение. Потом он стал вытаскивать оттуда наши сумки и рюкзаки и складывать их на бетонной платформе.
Некоторые ребята присели на край платформы и теперь наблюдали за тем, как водитель таскает наши вещи. На другой стороне платформы Джей нашел себе единомышленников. Он и еще двое-трое мальчишек развлекались, кидая камушки: кто дальше забросит.
Майк подошел к водителю и встал у него за спиной, так и не вынув руки из карманов.
— Скажите, пожалуйста, где мы сейчас находимся? И почему здесь остановились? — спросил он, нервно покусывая губы.
Водитель как будто его и не слышал. Он залез с головой в багажное отделение и вытащил из самого дальнего угла громадный черный чемодан. Майк повторил свой вопрос. Водитель опять сделал вид, что он глухой от рождения.
Майк вернулся ко мне, волоча ноги по земле.
Вид у него был встревоженный, если вообще не испуганный.
Я тоже был немного растерян, но ни капельки не волновался. Я хочу сказать… ведь ничего страшного не происходило. Водитель был абсолютно спокоен. Занимался своим делом — разгружал вещи. Значит, так надо. И чего лишний раз психовать?
— Почему он мне не ответил? Почему он здесь остановился и ничего нам не объяснил? — нахмурился Майк.
Мне было жалко его. Я сочувствую людям, которые переживают по всякому поводу. Но мне не хотелось его убеждать, что он зря так нервничает. Наоборот. Надо было, чтобы он замолчал. Потому что его нервозность потихонечку передавалась и мне.
А поскольку молчать он вроде бы не собирался, я отошел от него и направился к тому краю платформы, где стояли девчонки. Я заметил, что Джей и его новые приятели продолжают свое состязание по метанию камней. Вот кому все нипочем.
Когда я подошел, Дани мне улыбнулась. И зачем-то огляделась по сторонам. Я заметил, что она действительно симпатичная. Ее светлые волосы как будто искрились в ярком солнечном свете.
— Ты не из Центр-Сити? — спросила меня Дори, рыженькая подружка Дани. Она смешно сморщила нос, щурясь на солнце.
— Нет, — сказал я. — Я из Мидлэнда. Это к северу от Центр-Сити. Рядом с заливом Отрич…
— Вообще-то я знаю, где Мидлэнд, — оборвала меня Дори.
Девочки рассмеялись.
Я почувствовал, что краснею.
— А как тебя зовут? — спросила Дани, глядя па меня в упор своими зелеными, как у кошки, глазищами.
— Билли.