А я посмотрел-посмотрел, да и пошел назад, проталкиваясь через толпу. Спустился я по переходному мостику, а там дом с участком обнесен забором метра четыре высотой и с колючей проволокой. Можно не объяснять, зачем такое ограждение напротив стадиона?
Вот по этой дорожке, кстати, я и хожу каждый день. И вот что интересно: когда иду к дому, то всегда по ней. А когда из дому, то всегда по параллельной дорожке. Хотя расстояние и время, чтобы дойти до переходного моста, совершенно одинаковы. И знаю, что одинаковы, проверял, но только так и хожу. А почему, а? А потому что дурость человеческая не поддается никакой логике: кажется, что вот так лучше, а дальше только под гипнозом можно переубедить. И то не всех..
Да, я ж еще и кактусиков хотел прикупить, а продавца-то и не было. Дождь был вчера, тропический. А у того продавца кактусы на втором этаже в домишке под пленкой. Могло эту пленку и того. А иначе чего это он не приехал? Хоть жена его должна была б.
Вернулся я домой. Матч начался, а дождина полил такой, что … Я человек не завистливый.
А еще через полчаса дождь слегка уменьшился до нормального российского ливня. И тут стало слышно, как орут на стадионе! Как ненормальные – не то слово. Что-то у меня со словарным запасом произошло, только и вспоминаются те слова, о которых в детстве никто из взрослых не говорил ничего, но думалось, что они неприличные.
Господи, как ОНИ орут время от времени!!! Но больше молчат. Наверное, там бразильцы им…
Да, а на рынок я ехал на автобусе. Вдруг входит мой студент-двоечник. Больше всего его удивило, что профессор – и ездит в автобусе. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Да еще и иностранец!
А вообще-то, с ума сойти сколько поместилось в полтора часа. Так там же и еще много чего было. Хоть и ерунда всё, но всё равно много.
Еще один отчет о творческой командировке меня на блошиный рынок
Коленка заболела. Туда-сюда – нет мазюки коки: всю увезла благоверная в Москву для облагодетельствования родственников и знакомых. И пришлось идти на блошиный рынок, где можно купить всякие экзотические мази вроде мази из марихуаны или коки. Пошел я. То есть сначала поехал на автобусе как белый человек. Впрочем, вру: белые люди здесь на автобусах не ездят. Белые люди и не очень белые, но уважающие себя сильно, ездят на машине. Если не на своей, то на такси. А я езжу на автобусе.
Словом, приехал, слез, немножко не дошел и смотрю: батюшки, да это же смертельно больной, что неподалеку от моего дома стоит с дыхательным аппаратом и трубками в носу. И еле слышно шепчет, что жить ему осталось всего ничего, а надо еще и семью обеспечивать. И трубки у него все так же в носу торчат, и аппарат за ручку держит. Стоит и громовым голосом что-то орет и рыгочет со своим приятелем. Рано я приехал, еще он не работает.
Пошел я дальше. Смотрю, другой мой знакомый, продавец кактусов. Вовсе не думал я кактусы покупать, но уж так получилось. Спросил я у него, как что-то вроде белой щитовки на кактусах уничтожать (сразу даю его рецепт: можно химикатами, а можно 10 миллилитров медицинского спирта, подозреваю, что он не тот, что пьют, пробовать не хотелось, на пол-литра воды. И брызгалкой как следует обрызгать. А потом еще раз через месяц.) И вот так, слово за слово, набрал я у него кактусят с неприличной кличкой сукулентов. Купил даже два таких, что водятся только в Колумбии. И все это было на 18 тысяч песо , то есть на 9 долларов, из которых треть стоили те два, что побольше.
А еще купил мазь из марихуаны и спрей "Кокадол", что из коки сделана.. Продавец клялся и божился, что если побрызгать, то и порезы, и раны заживают быстро, и грибки выводятся. На последнее я и клюнул. Но наверное брехня. Посмотрю. А еще купил цветок счастья. Не знаю, будет ли цветок, но лет за пятнадцать должен вырасти с дыньку с длиннющими листьями.
Загрузил я это всё в пластиковый мешок и пошел как белый человек. Нет, снова неправда: те, что как белые люди, с пластиковыми мешками не шляются. Ну, разве что от машины до квартиры. И то мешки там служанка потащит. А я пошел, элегантно осторожно помахивая кактусами. Солнце печет, а я в куртке. А солнце, если оно здесь печет, так печет. Жарко. Смотрю, тетка жарит кукурузу и продает. Купил. Тащу в одной руке пластиковый мешок, а в другой кукурузу, от которой элегантно откусываю. По дороге едут велосипедисты, трюхают мосластые спортсмены, а также убегающие от ожирения лица всех полов. Иногда с собачками. Словом, ничего интересного – приелись мне уже эти авеню с велосипедистами. Однако же бывает и интересно. Смотрю, стоит семейство. Он гордо наблюдает вокруг, а она бесформенной тушей нависла над ребенком и что-то там ему. И вдруг глава семейства видит, как проплывает мимо него парочка девиц в темных очках и с голенькими пузцами. Подсолнечная голова главы начинает медленно поворачиваться вслед. Но напрасно она это сделала, напрасно, потому что выпрямившаяся мамаша семейства, заметившая незаконное движение, тут же врезала папаше локтем по ребрам. Под ребрами что-то хрякнуло, а голова немедленно обратилась с вопросительных выражением "За что?" к повелительнице.
А дальше вообще ничего не было. Я только шел и догрызал кукурузу – твердая оказалась – километров пять или шесть оттуда. Пока не дошел до стадиона "Эль Кампин". Вокруг уже бегают продавцы, маечки цветов футбольных команд висят, шапочки. На близлежащих домишках объявления: принимаем сумки и велосипеды на хранение. А к стадиону степенно подъезжают полицейские на лошадках. Лошадки красивые. И полицейские, среди которых штук пять девиц, тоже. А с другой стороны улицы вдоль стоянки забор, по которому малец лет двенадцати с остервенением колотит большой грязной тряпкой, выбивая тучи пыли. Завидев меня, приостановился. А я иду, раскрыв варежку на коняшек и не только. Как вдруг: бабах – облако пыли. А это малец шмякнул своей грязной тряпкой прямо около меня. И произносит, мерзавец: "Кэ пена!" Досада, значит, какая ему. А сам доволен: заделал этому гринго, чтоб не шлялся, разинув рот.
Ну и всё, собственно, с этой командировкой.
А, нет, оказывается еще забыл. На рынке начал я рыться в книжках. Нахожу 4-томный "Справочник инженера" Шютте на испанском. Взял бы первый томик, но тут только четыре. А платить за 4 не хочется. Да и остальные три томика что, выкидывать? Словом, не сошлись в цене. Тут продавец спрашивает, откуда я. Что из России, ему очень понравилось почему-то. И дальше он мне начал предлагать еще книжки: "Вот тут у меня есть одна на немецком. Что, не на немецком? На английском, говорите? Очень интересная книга. Не хотите? А вот еще одна есть, на английском. На французском, говорите? Очень интересная!"
А еще в очередной раз моя физиомордия обгорела на солнце. А уж, казалось, должна привыкнуть.
Иностранцы? Они все такие!
Приехал господин профессор из Ростова. Я его повел на любимый блошиный рынок. При виде колоритного иностранца в очках-хамелеонах продавцы сошли с ума. Один, продающий местные поделки из глины под старину, показывая заскорузлым пальцем на разложенное на прилавке дерьмо, говорит: "Вот это копии, они совсем дешевые, – и называет тройную цену. – А вот это для коллекционеров, это все оригиналы, они очень дорогие." Оригиналы отличались тем, что были обожжены с глазурью, так что с мытьем выдержат пару лет. Оказывается, это еще доколумбийские образцы, их только недавно выкопали и…
Жалею, что не поинтересовался ценой оригиналов – 10000 долларов или больше? Интересно было бы узнать, до каких пределов простирается его фантазия.
***
К мужичонке, торгующему на улице наручными часами, подходят три явно иностранца.
– Сколько стоит?
– Вот эти? Эти совсем дешевые, 15 миль (миля это тысяча песо, а доллар стоит две мили). Ах, эти!? Эти немного дороже. Триста долларов. Это совсем недорого. Вон в том супермаркете они стоят тысячу двести долларов. Хотите, сходите, посмотрите. Почему такая разница? А потому что контрабанда. Прямо из Швейцарии, клянусь жизнью. Что, дорого? Ну, я скину: двести долларов. Нет, вы куда, господа? Я ведь и еще скину: сто долларов. А сколько вы можете предложить? Нет, подождите, а за пятьдесят? Мне самому они за шестьдесят достались, но деньги нужны: жена на операцию легла, а в школе за обучение ребенка требуют деньги. Ну, куда вы, куда? Деньги нужны. Не были бы так нужны, я бы ни за что. Ну, ладно, за десять долларов давайте? Да подождите вы, куда же вы уходите. Всё, последняя цена. За меньше вам никто не продаст. Давайте пять миль и часы ваши.