Но здесь продавщица напоролась на китайца. Китаец не истратит просто так НИЧЕГО. Сколько я видел китайцев, все такие. Так что когда продавщица его спросила, а не…, получила ответ: "Такая мелочь богу не поможет. Давайте ее сюда."
Университет
Площадь кампуса 125 гектаров . С учетом, что университет расположен недалеко от центра Боготы, каждый квадратный метр здесь стоит, наверное, долларов 500. А может и больше. Желающие начинают считать. А я иду дальше и, повернув голову налево, обнаруживаю в двухтысячный раз институт генетики. Чем они там занимаются – известно немногим, кто туда заходит. Возможно, что никому.
Тут же несколько футбольных полей, лужайки, где студенты обожают валяться в обнимку, когда нет дождя, разные корпуса. Ну, не буду перечислять всего, что там есть. А есть там студенты, студентки, профессорско-преподавательский состав, коровы, лошади и несчастный козел, который только на моей памяти стоит привязанным к колышку уже лет семь. Да, я забыл еще о зданиях, дворниках и охране, но все это вы можете увидеть на страничке университета.
Университет называется национальным, что в переводе на русский должно звучать как "государственный". На самом деле это не один, а целая серия университетов, расположенных в разных городах, но имеющих одного ректора. А городской глава университета называется вице-ректором. Помимо такого общегосударственного университета еще есть университеты, принадлежащие департаментам. Плата за обучение для бедных здесь относительно невысокая. Студенты все время трепещут, что эти университеты государство приватизирует, а собственники уже поднимут плату до небес, а потому в любой попытке реформирования университета видят начало процесса приватизации, чему и сопротивляются. До смертельных случаев в последнее время, вроде бы, не доходило, но газы на моей памяти применялись полицией не раз. В Кали в 1993 году я работал в университете, который принадлежал департаменту, а сейчас я работаю в Национальном университете.
Меня частенько спрашивают, как я оцениваю уровень студентов по сравнению с российскими студентами. Вопрос это сложный, поскольку непонятно, со студентами каких годов надо сравнивать. Мои впечатления, что в данный момент средние уровни студентов не слишком отличаются. Впрочем, средний уровень не говорит ни о чем.
Поговорить надо
Иду по кампусу. Поскольку сейчас студенты заблокировали все корпуса и бунтуют слегка, то на крики стоит обращать внимание – может быть всё. И вот слышу, что сзади раздаются крики, сильно напоминающие демонстрации советского времени: "Трудящимся Первомайского района, достойно перевыполнившим планы посева одуванчика, слава!" – "Уррррррррраааааааа! Урррррррааааааааа!" Оборачиваюсь. Небольшой тарахтящий трактор везет в тележке мусор. На мусоре восседает работяга и мило беседует с водителем, заглушая натужный рев мотора.
А не съездить ли нам за хорошей жизнью?
Среди людей, поселившихся за границей, резко выделяются два полярных подмножества. Одно – те, кто напрочь не принимают эту новую жизнь, поскольку она им чужда. Они вспоминают, как им было хорошо когда-то, а все, что их окружает, им кажется ужасным. Но вернуться эти люди не могут, потому что нет средств, а главное, в той старой жизни солнце светило ярче, трава зеленела лучше и не мучил геморрой, а вернись – геморрой так и останется. Большей частью эти люди, уезжая, думали, что там все будут счастливы их носить на руках, видя, какие они талантливые, умные и замечательные. И обнаружили, что никому они там не нужны, так же как теперь и там, откуда уехали. Как-то до людей плохо доходит, что нужны они бывают очень узкому кругу близких людей, а остальным они лишь полезны или, максимум, интересны по каким-то причинам. Смена места жительства при этом, обрубая существующие связи, новые приносит с большим трудом.
Другая часть эмигрантов, наоборот, готова рвать горло за новое место жительства. Им там нравится всё, а всё, что было раньше, напоминает общественный сортир, где воняет, а, куда ни ступи, везде дерьмо. Такие восхищаются всем в новой жизни, даже тем, что им, имея сложную специальность на руках, приходится заниматься мытьем стаканов или автомобилей: у них есть перспектива, у них…
Как пример: со мною некоторое время общался колумбиец, женатый на русской, с парой детей. Лет ему было слегка за сорок. Жена его что-то знала об английском языке, но не имела работы, поскольку познания ее были скудные, да и не подкреплялись дипломом. Сам он в то время со скрипом получал магистерскую степень по математике и преподавал. Под влиянием жужжания жены они подали документы на жительство в Канаде, где он собирался поступать в аспирантуру.
Я ему объяснял, что его познания в математике совершенно не достаточны, чтобы написать в Канаде диссертацию, что у него уже даже просто возраст прошел, когда начинают писать диссертации, тем более, что активно он никогда ничего не делал, а только слушал лекции. Что даже его нынешняя зарплата, от которой он бежит, думая, что там ему будет много больше, поступи он в аспирантуру, ему покажется огромной, потому что максимум, что он может получить в канадской аспирантуре, это небольшое пособие, которое, возможно, покроет плату за обучение, если он проявит огромные способности (которых нет – что он понимал), да плюс ему дадут преподавать кучу часов, возможно, больше, чем сейчас, заплатят немного денег, а господин руководитель вряд ли будет писать за него диссертацию. И что мое мнение, что уж лучше поступить ему в аспирантуру здесь, где у него имеется какая-то поддержка, связи, тарахтящий автомобиль, в конце концов. Покивал он головой… Но поскольку его жена зудела громче и целыми днями, то и уехал он в Канаду. Что он там не процветает – можно гарантировать: для процветания нужен особый наглый характер, которого у него не было – был он типичным нюней, да и с наглостью далеко не все пробиваются – здесь еще и удача нужна, которая к унылым редко заходит.
Однако же написал я тогда в своем блоге об этом, и получил комментарии от пары граждан, которые считали, что любой целеустремленный человек может добиться всего, чего хочет. Тем более в обществе, которое благожелательно смотрит на него.
В связи с чем я и хочу сказать, что добиться всего, чего хочешь, невозможно. Я, даже если очень захочу, популярности великого Филиппа Киркорова не достигну, более того, никогда мне уже не стать нобелевским лауреатом и не написать поэмы, которая останется в веках. А благожелательное общество… Проблема не в обществе, а в нескольких людях вокруг тебя. А обществу в целом благожелательно плевать на все и всех.
Что такое хорошо и почему это плохо
В 1993 году, когда я только приехал в Кали, мне надо было прочитать курс лекций трем преподавателям, чтобы ввести их в курс дела. Неожиданно для меня на лекции начали ходить еще человек десять.
Я максимально упростил изложение, так, чтобы все было ясно любому. Поскольку вещи там были достаточно трудные, то подготовка каждой лекции занимала много времени. После третьей лекции ко мне подошел профессор-немец и спросил:
– Ты, случаем, с ума не сошел?
– А что такое?
– Я, конечно, понимаю, что такие лекции готовить трудно, но колумбийцы говорят, что всё так примитивно, что не стоит и ходить!
– И что же делать? – спросил я наивно.
– А читай нормально!
Я так и сделал.
Результат меня удивил: после очередной лекции ко мне подошли несколько человек (по одному), пожали руку и сказали, что это была блестящая лекция.
Больше я их на лекциях не видел. А еще через лекцию и остальные слушатели, не входящие в состав первоначально предполагаемых слушателей, тоже испарились.