Я оторопела смотрю на Венеру, и только чтобы успокоить ее, соглашаюсь. А за объяснениями утром иду к Витару.
- Что это значит?
- Мы немного не такие как ты. Поскольку у нас есть магия холода, нам необходимо тепло, чтобы выжить. Якорь, так мы его называем. Источник ярких эмоций. Вначале - это родители, но постепенно якорь смещается, чаще всего на любимых людей.
- И при чем здесь я?
- Ты вызываешь у Кирилла яркие эмоции. Он оживает рядом с тобой.
- Он впадает в ярость рядом со мной, - поправляю я. - Считаешь это нормальным?
- Он живет благодаря этой ярости, - пожав плечами отвечает Витар. - Со временем, он примет правду. Горе...
- Каждый переживает по-своему. Это я уже слышала. Пусть переживает... Вот только не за мой счет. - Догадка приходит в голову. - Постойте, уж не поэтому ли я не могу вернуться домой? Дело ведь не только в документах, да? Вы просто не дадите мне уйти пока Кирилл не придет в норму. Я права?
- Ты его якорь, - повторяет Витар, словно это все объясняет.
- А вы не думаете, что я такими темпами тоже скоро замерзну, а? Мне безумно холодно в этом мире. Я за всю жизнь так не мерзла как за последнее время.
Витар внимательно меня разглядывает.
- Исключено. - бросает, качая головой. - Ты обычная. В тебе нет нашей магии. Да и быть не может.
- Что же, если я обычная, я не могу умереть от тоски? Не могу впасть в депрессию? Да?
- Это другое...
- Ах, другое! Дело ведь просто в том, что я вам никто, правда? - Витар ничего не отвечает, лишь отводит взгляд. Вот так... А чего ты, Алика, собственно ожидала?
Несмотря на слово данное Венере, Кирилла я избегаю, да и он, похоже, избегает меня. А иней наглеет или мое сознание окончательно сдвигается по фазе: теперь изморозь преследует меня и днем. Она ползет за мной по пятам, оставляя белые следы на окнах, на стенах. Ее не пугает тепло. Она идет к своей цели, словно "кровавый" квадрат. Ребенком я частенько играла в эту страшную, так сказать "с перчинкой" игру. Нужно было нарисовать геометрическую фигуры, попутно рисуя в нем всякие ужасы и после стереть за пару секунд, если не успеваешь это сделать, то весь день квадрат преследует тебя и коль догонит «пиши пропало»: с тобой случится несчастье, с летальным исходом. Милая игра... Вот и иней этот... такой же... он оставляет следы, идет за мной по пятам. И чем ближе подбирается, тем сильнее я мерзну.
В какой-то момент приходит понимание: так долго продолжаться не может. Я никогда не терпела бездействие и бессилие. Как там говорится? Под лежачий камень вода не течет. Чувствовать себя то ли пленницей, то ли приживалкой мне отчаянно не нравится. Растет уверенность, что там, за стенами этого дома, я непременно найду возможность вернуться домой, и я решаюсь сбежать. Глупый поступок, едва не стоивший мне жизни.
В доме одну оставлять меня не боятся. Никому и в голову не может прийти мысль, что столь теплолюбивое создание, как я, по своей воле отправится на улицу, где температура повышается максимум до -10 градусов. А я, вот, решаюсь. И в час "Х", когда Венера сладко посапывает, забывшись послеобеденным сном, Нарина хлопочет по хозяйству, Витар на работе, а Кирилл вновь пропадает где-то, пытаясь выбить карту перехода, выскальзываю на улицу, мягко прикрыв за собой дверь.
На улице, насколько хватает глаз, повсюду лежит снег. Он искрится на солнце, ослепляя своей кристальной белизной. Я нерешительно делаю шаг по ступеням с крыльца. Мороз с любопытством, будто знакомясь, щиплет щеки, касается кончика носа и обижено отступает, когда я поднимаю шарф почти до самой переносицы. Благо он у меня длинный: хватило и голову прикрыть и шею.
Свобода манит, а мысль, что кто-то из домочадцев может меня заметить и вернуть - пугает, и я тороплюсь поскорее оказаться подальше от дома.
Тиховое - не поселок коттеджного типа, как мне показалось вначале, а что ни наесть настоящий город - большой и в тоже время уютный. Здесь вместо режущих небосвод высотных зданий, припадают к земле в большинстве своем, одно - двухэтажные, будто игрушечные, резные домишки. Несмотря на вчерашний снегопад, вычищены не только проезжие пути, но и тротуары. На широкой сделанной будто из льда (а может и правда из него) скамейке сидят дети и взрослые. На дороге стоит, пыхтит пузатый, словно раздувшийся от своей важности автобус, а чуть даль - большие, шестиместные сани. "Опять бомбилы приехали, - недовольно бросает кто-то." Похоже, общественный транспорт здесь входу, да и не только он. И будь у меня хоть немного денег... Я с сожалением провожаю отъезжающий автобус взглядом. И поймав на себе взгляды тех самых «бомбил» не без интереса меня рассматривающих, тороплюсь прочь. К побегу я готовилась. Все свое - при себе держала. А чужое, похоже, этот случай раз и навсегда отбил у меня желание заимствовать. Наоборот, перед уходом я тщательно перепроверила, чтобы ни единой вещицы чужой на мне не было. Аккуратной стопкой всю одолженную одежду на кровати сложила и кошель тот, злополучный, сверху пристроила. А потому и денег у меня не было. Пяток медных десяток в кармане не в счет - что-то сомневаюсь я, что наши рубли здесь котироваться будут. Так что, приходится ножками топать.