— Во встреча! А я-то, грешным делом, подумал — разминёмся, — басил рябой Евстигней, налегая на букву «о». — Чо замешкался? Слазь к нашему шалашу.
Пахомыч косо взглянул на полнолицых девушек, толпившихся возле бревенчатой избушки на плоту.
— Наше дело обоюдно секретное. Без посторонних оно вернее.
— Опасливый ты чо-то стал, Пахомыч. Глупых девчат путаешься.
— Осторожного сам бог бережёт.
— Несладкая, погляжу, жизнь у тебя, Пахомыч.
— Да уж где там!..
— Самая пора за встречу чокнуться.
Евстигней достал из карманов бутылку водки, два гранёных стакана и примостился на корме возле Пахомыча:
— Чую — дело какое-то для меня припасено. Выкладывай, Пахомыч!
— Дело нехитрое. Сам бы исполнил его, да не резон мне сейчас торговлей в посёлке заниматься. На подозрении я. Сплавишь вот это где-нибудь на стороне? — Пахомыч порылся в рундуке и достал ведёрко, из которого во все стороны топорщились зелёные стрелы лука.
— Огород завёл? Луку нынче грошовая цена, — удивился рябой Евстигней.
Пахомыч раздвинул ладонью зелень в ведре, и наружу выступили белёсые икринки. Они хрустально просвечивались, искрились под солнцем.
— Во жизнь! Деньгой пахнет.
— Внакладе не оставлю. Ты только загони поаккуратнее.
— Будет исполнено. Впервой, чо ли?
Сидя в лодке, они толковали об опасном своём ремесле, почём зря клеймили въедливых инспекторов рыбнадзора, вспоминали озорное, шумливое время, когда вместе по лесам да рекам браконьерствовали. Бутылка незаметно опустела, и Евстигней с ловкостью циркача — так, что она трижды перевернулась в воздухе, — бросил её за борт.
— Передай привет судакам от нас с Пахомычем! Чо он, чо я — оба мы не прочь с судаками дружбу иметь.
— Ну, мне пора, — поднялся Пахомыч. — Думаю у Соколиной горы пошарить. Тамошняя рыба давно ко мне на сковородку просится… А ты ведёрко-то упрячь подалее. И этим, девчатам, ни гугу. Упекут, паршивки…
— Будет исполнено! Прощевай, Пахомыч.
Евстигней спрыгнул на плот. Моторка, покачиваясь на волнах, медленно поползла назад. Потом, весело чихнув, забубнил двигатель. Моторка рванулась вперёд, лёгким прыжком подмяла под себя волну, на полной скорости пронеслась мимо Евстигнея, потревожив брёвна под его ногами, и скрылась в отдалении.
Пахомыч был уже далеко, когда на плот пожаловал неожиданный гость — Константин Иванович Шубин. Сойдя с катера, он уверенной капитанской походкой зашагал по брёвнам к будке сплавщиков, где в это время рябой Евстигней прятал в свой сундучок ведёрко с икрой.
Глава шестнадцатая
«КУКУШКИ» ПРИБЫЛИ С ДОНЕСЕНИЕМ
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку», — доносится справа.
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку», — доносится слева.
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку», — доносится сверху.
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку», — доносится снизу.
Шубин прислушивается. «Странные кукушки! Не только в кустах да на деревьях, но и в бурьянном овраге кукуют. Целый хор!»
Кукушки не унимаются — переговариваются, бродят вокруг да около, а носа не кажут. Видимо, ведут наблюдение.
Константин Иванович спускается с крыльца, кричит в лес:
— Хватит играть в прятки! Юные разведчики, ко мне!
Из кустов один за другим выбегают ребята.
Федя Малявка в струнку вытягивается перед капитаном и отдаёт честь:
— Пионерские разведчики явились по вашему приказанию. Задание выполнено. Обнаружен тайный склад браконьера. В этой операции особенно отличилась наша собака — следопыт Носик. Составлен маршрут поисков неприятеля. — Федя отнимает у Ромки тетрадь и передаёт её капитану. — Ждём дальнейших приказаний.
— Благодарю за службу, юные разведчики! — говорит Шубин и отдаёт команду: — Вольно! Объявляю десятиминутный перекур.
— Мы же некурящие, — говорит Федя.
— Вот голова! — хлопает себя по затылку капитан. — Хотел сказать «привал», а сказал — «перекур».
Заняв удобные позиции на ступеньках крыльца, ребята рассказывают ему о тайнике браконьера.
— Выходит, это он торговал икрой и глушил рыбу на реке…
— Конечно, он! — заверяет Ромка и вытаскивает из рюкзака два поплавка. — Второй возле погреба нашли. Смотрите, точно такой же…