— «Фе-но-мен», — по слогам прочитал незнакомое слово Тараска. — Что это такое? Собачья кличка?
— Читай статью и сам узнаешь… Феноменом дразнят человека, если он не похож на всех остальных и выделяется чем-то особенным.
Когда Тараска закончил чтение и тяжело засопел, потрясённый необычным газетным сообщением, торжествующий Влас сунул газету обратно в карман.
— Обратил внимание, как зовут школьницу-феноменшу?
— Леной Б.
— Феноменша, между прочим, как мы с тобой, учится в третьем классе… Как ты думаешь, кто такая Лена Б.?
— Не-не знаю, — заикаясь, ответил Тараска.
— Пошевели мозгами…
— Постой, постой, — от неожиданной догадки Тараска чуть не задохнулся. — Неужели Лена Блузкина?
— Не зря, видно, голову на плечах носишь! Сообразил.
— Только вот не знаю, чем доказать…
— Тут и доказывать нечего! Ей на уроках сплошное везение. Круглая отличница! А всё потому, что кожей видит. Встанет с парты, положит ладонь на книжку и шпарит, как по учебнику. Замечал?
— Замечал.
— А как вчера стихи декламировала? Словно сам Пушкин! Прижала «Родную литературу» к уху и оттараторила одним залпом. Заметил?
— Заметил. Выходит, уши тоже зрячие?
— Никто из девчонок в классе не носит гладкую причёску. Только она. Уши открыты и всё видят. Я хотел контрольную у Блузкиной списать. Но она, не оборачиваясь, заметила и убрала тетрадку.
— Наверное, и затылком видит… Одно не пойму: почему газета целиком фамилию не пропечатала? Тогда бы со всего мира учёные к нам съехались. Они бы смотрели на Блузкину, а мы — на них.
— Иностранцам у нас жить негде. Гостиницу с первого класса строят. Мы уже в третьем, а она никак выше второго этажа не поднимется…
— Неужели только из-за гостиницы?
— Конечно, гостиница не самое главное. Есть ещё одна помеха — Блузкина с доски отличников не сходит. На неё пальцем тычут и говорят: «Берите пример с Лены! Учитесь у Лены!» А если её разоблачат как феномена, то Блузкина враз померкнет и перестанет быть примером для нормальных детей. Нас тогда и попрекать будет некем. Полнейший развал школьной работы. Соображаешь?
— Соображаю.
— Заруби себе на носу: всё, что я тебе рассказал, — ни единой душе…
— Я же клятву дал!
Тараска терпел целый урок. Терпел перемену. И на втором уроке держался мужественно, собрав волю в комок. Молчал даже тогда, когда Анастасия Ивановна попросила его сказать, чем отличаются глаголы первого спряжения от второго. Ни одного слова не произнёс! Молчком «проглотил» двойку и сел за парту.
Анастасия Ивановна вызвала к доске Блузкину. Лена сразу же назвала глаголы первого спряжения, которые оканчиваются на «ут (ют)», и глаголы второго спряжения на «ат (ят)».
— Поучись, Котов, у Лены, как надо готовить уроки, — сказала Анастасия Ивановна.
И тут Тараска первый раз не вытерпел и пробурчал:
— Больно надо у феноменов учиться! У них такая кожа…
— Кожа — имя существительное, — не поняла учительница. — Я просила придумать глагол на «ат (ят)»…
Тараскина соседка по парте Катя Праздникова поинтересовалась:
— С чего это ты взял какую-то кожу?
Под величайшим секретом Тараска рассказал ей про феноменшу Лену Блузкину.
— Прошлый раз она сама призналась, — убеждал Тараска. — Насквозь, говорит, тебя, Котов, вижу…
Катя повернулась назад, где сидела Соня Углова, и стала что-то нашёптывать ей на ухо. Соня сделала страшнейшие глаза и, кивая головой, ахнула. Потом Тараска услышал, как она шушукалась с Женей Карповым…
В перемену в классе только и разговору было что о новоявленном феномене.
Лена Блузкина ловила на себе придирчивые взгляды одноклассников, замечала, как они, кивая в её сторону, о чём-то шепчутся.
Дальше началось и вовсе непонятное. Подошёл двоечник Тараска Котов, встал перед ней в позу Наполеона — одна рука за спиной, другая на пуговице — и понёс несусветную чепуху:
— Притронься, Блузкина, к моему лбу. Скажи, сколько у меня там мозгов?
— Не больше, чем у курицы, — резко ответила Лена, чтобы тот отвязался.
— А как ты узнала?
— По отметкам в дневнике…
— Встану за твоей спиной. Угадай, что я тебе показываю?
— Свой болтливый язык. Он у тебя без костей…
— А ведь верно! — удивился Тараска. — Из-за спины увидела!
Он отошёл, и малейшие сомнения в его душе рассеялись.
— Завидую Блузкиной, — со вздохом признался он Глебу Горошину. — Будь у меня такие способности, я бы не то что отличником, я бы — пусть даже с куриными мозгами! — на весь мир прославился! И уроки учить вовсе не надо. Смотришь учительнице прямо в глаза, а сам в это время затылком читаешь, что в учебнике написано. Везёт же людям…