— Ты не голоден? — спрашивает она, глядя на мою тарелку, к которой я почти не притронулся.
— Не особо, — подтверждаю я, не желая признаваться, что еда в ее кафе отвратительная.
— Я тоже. Может быть, пойдем?
Во что мне всегда нравилось в Тане — это ее прямолинейность. Жеманные улыбки и заход издалека — это не про нее. Она всегда точно знает, чего хочет и идет к намеченной цели без лишнего смущения. Мужской подход, который не может не вызывать восхищение.
Я без проволочек зову официанта и расплачиваюсь по счету. Потом встаю сам и, положив ладонь на поясницу своей спутницы, провожаю ее к машине.
Целоваться мы начинаем еще до того, как я успеваю завести мотор. Таня берет инициативу на себя: крепко обхватывает меня за шею и, перегнувшись через разделяющую наши кресла панель, впивается в мои губы.
От нее пахнет вином и терпкостью, а губы ощущаются непривычно плотными и гладкими — какая-то странна комбинация, которая не находит у меня никакого отклика. Я все же проталкиваю язык между ее зубами, в попытке разбудить свои инстинкты, но они отвечают каким-то вялым трепыханием, которое едва приподнимает штаны в районе ширинки. Нет, блин, так дело не пойдет.
Отстранившись от Тани, я кладу руки на руль и уточняю:
— Адрес тот же?
— Да, — подтверждает она, тяжело дыша.
— Тогда к тебе?
Она с готовностью кивает, одергивая подол короткой юбки и вновь облизывая свои губы. Нарочно что ли старается привлечь к ним внимание? Александрова, которая сидела на этом же самом месте несколько часов назад, не старалась, а от нее и ее коленок я едва мог оторвать взгляд.
Стоп, черт побери.
Только этого мне не хватало: думать о Лере, когда я собираюсь переспать с другой девушкой. Теперь даже если не сильно хочется, я просто обязан это сделать. Потому что… Потому что иначе все закончится плохо.
Вырулив с парковки, я вливаюсь в поток машин на дороге. Как только это происходит, Таня кладет руку мне на бедро, обтянутое джинсами, и начинает поглаживать сначала вниз, потом медленно наверх, постепенно приближаясь к паху.
— Аварийную обстановку создаешь, Татьяна, — говорю сухо.
— Хотела тебя немного расслабить, — отзывается она, не прекращая наматывать круги своими пальцами по моему бедру. — Ты какой-то непривычно напряженный сегодня.
— Нормально все. До дома пыл сохрани, ладно?
Накрыв ладонью ее холеную руку с длинными ногтями, я снимаю ее со своего бедра и кладу на подлокотник сиденья. Таня если и удивлена этим жестом, то не подает виду. Сам я себе его объяснить тоже не могу. В том, что девушка гладит тебя, пока ты едешь за рулем, есть своя прелесть. Почему сейчас эта прелесть меня не привлекает — загадка, в разгадку которой я не готов пускаться в настоящее время.
До панельного дома, в котором живет Таня, мы доезжаем минут за пятнадцать. Все это время она старается поддерживать разговор, который окончательно тухнет, когда я молча паркуюсь возле ее подъезда.
— Ты знаешь, лучше давай за дом машину поставим? — говорит она. — Здесь она может мешать соседям.
Прежде чем ответить, я глубоко вздыхаю, все еще не желая верить в то, что собираюсь сказать. Это похоже на сон, но я отчего-то точно знаю, что не сплю.
Пауза затягивается. Таня в ожидании поворачивается ко мне всем телом и терпеливо ждет.
— Знаешь, Тань. Извини, — выдавливаю из себя, наконец. — Ты была права насчёт напряжения. Неважно себя чувствую. В другой раз, ладно?
На мгновение на ее красивом лице проявляется недоумение, смешанное с шоком и обидой, но она быстро берет себя в руки. Холодно улыбнувшись, она цепляется за ручку двери.
— Конечно, Кир. Звони. Может быть, в другой раз.
Дверью она хлопает явно сильнее, чем того требуется. Впрочем, я ее не виню. Разочарование, которое она явно испытывает, зеркалит мое собственное. Самое удивительное, что и ее, и мое направлено на одного и того же человека. На меня.
16
Позорно слившись с встречи, гарантировавшей мне снятие сексуального напряжения, я возвращаюсь в центр. В принципе дел в городе у меня больше нет, можно ехать в «Синичку», но я зачем-то вместо съезда на трассу выбираю дорогу, которая ведет к автовокзалу.
На что я рассчитываю, в самом деле? На то, что Лера в этот момент будет проходить мимо? Что мы случайно встретимся и проведем вечер вместе? И даже в случае такого фантастического развития событий, что я ей скажу? Как объясню, почему оказался рядом? Предложу отвезти ее обратно в лагерь?
Я впервые оказался в такой позиции — человека, который не понимает, что хочет. Или нет, не так, по всем признакам я хочу Александрову, но это точно не то, чего я должен хотеть. Поэтому вся эта бурлящая смесь эмоций, которую она вызывает, подрывает мое самообладание, которым я всегда так гордился.
Сзади настойчиво сигналят, и я понимаю, что светофор давно горит зеленым. Ругнувшись себе под нос, трогаюсь с места и заезжаю в единственный свободный карман на парковке возле автовокзала.
Заглушив мотор, откидываю голову на подушку автокресла и закрываю глаза.
Я предпочитаю, когда в жизни все ровно и понятно — всплески необъяснимой злости, фрустрация и шатающееся либидо мне абсолютно незнакомы. За два года отношений с Дианой, например, я не припомню, чтобы хоть раз выходил из себя без видимой причины. Мы ругались, да, но даже наши ссоры были конструктивными — там была проблема, в которой мы разбирались и в итоге находили совместное решение. Мы даже расстались спокойно — просто поняли, что отношения зашли в тупик. Первое время без нее было непривычно, больно и пусто, но и это прошло со временем.
С Александровой изначально все сложно: мои эмоции в отношении этой девчонки не укладываются в привычную картину мира. Она злит меня, нервирует, раздражает и вместе с тем, находиться рядом с ней мне почему-то очень нравится. Вот, например, когда мы ехали утром в моей машине, это было как-то… правильно, что ли? Хотелось, чтобы время остановилось, ну или хотя бы немного замедлилось.
Я в который раз напоминаю себе, как она поступила с моим другом в прошлом. Вспоминаю слова Матвея о том, что у неё возможно есть парень. Господи, да она сегодня могла ехать к кому-то, кто ей дорог, не зря же она при мне уже несколько раз сбрасывала звонки! Но почему-то даже вся эта логическая правда не способна унять странного зуда, который непременно сопровождает все мысли о ней.
Злюсь на себя. На нее. Сейчас даже на Вадима, хотя он вообще здесь ни при чем. Зачем все это? На часах почти семь. Я мог бы лежать в кровати в объятиях Тани, а вместо этого как дурак сижу в машине перед вокзалом, думая о девушке, с которой у меня никогда ничего не будет.
Снова завожу мотор, включаю музыку погромче, чтобы взбодриться, и разворачиваю машину. На ужин в «Синичке» я уже опоздал, в кафе, куда меня водила Таня, я остался голодным. Самое правильное сейчас — спокойно поужинать, а потом ехать в лагерь. Как будет добираться Лера — вообще не моя забота.
Недолго думая, я решаю поехать в La Punto. Про этот ресторан мне когда-то давно рассказал Матвей, и потом я часто бывал там один и с друзьями. Несмотря на то, что еда там на уровне, место совсем непафосное и, как правило, немноголюдное. А еще с классным видом на озеро.
Через двадцать минут захожу в полупустой зал ресторана. Пока администратор спешит ко мне через весь зал, вдруг замечаю в углу на террасе белокурую голову, склонившуюся над меню.
Не может быть, чтобы это была она, и все же…
— У меня тут знакомая, — бросаю девушке с бэйджем и уверенно направляюсь к Лере.
— Ждешь кого-то? — спрашиваю я, подходя к столу.
Она испуганно вскидывает фиалковые глаза и после секундной заминки качает головой.
— Не против моей компании? — задаю я следующий вопрос.
— Садись, — уголки пухлых губ слегка приподнимаются в улыбке.
Я присаживаюсь в кресло напротив, и Лера подталкивает мне меню.
— Я уже выбрала.
Несмотря на то, что еще десять минут назад я ощущал лютый голод, сейчас о еде я думаю в самую последнюю очередь. Уткнувшись в меню, за которым прячу улыбку, думаю о том, как же так вышло, что после всех мыслей и событий дня, я встретил Леру здесь — в месте, в котором меньше всего ожидал. Раньше я никогда не был фаталистом, но во всем этом мне чудится какой-то особый смысл. Может быть, вселенная хочет, чтобы мы с ней поговорили?