— Эй, подожди! — спохватился Бхалу и принялся копать землю в том месте, где исчез Евражка. — Я хотел спросить…
— Я помогу, — сказал Тедди и тоже стал копать. — Евражка, выходи! Нам надо спросить!
Подошла вожатая Аксинья Потаповна:
— Что там, деточки? Евражкино жилище? Так вы его не достанете — он давно через другой отнорок выскочил. Зачем вам евражка?
Тедди выбрался из своего раскопа и сказал:
— Мы просто хотели спросить… Бхалу, что мы хотели спросить?
— Я хотел спросить, где у Вулкана ноги?
— Нет у Вулкана никаких ног, — засмеялась Аксинья Потаповна. — Евражки маленькие и придумывают всякую чепуху про свои подвиги.
— Я так и знал, чепуха это всё, — сказал Умка. — Как этот камень мог с неба упасть?
— А это как раз не чепуха, — ответила Аксинья Потаповна. — Внутри Вулкана спит страшная сила.
— Сильнее вас?
— Сильнее всех медведей вместе взятых. Когда эта сила просыпается, из Вулкана вылетают дым, огонь, камни… Это называется извержение. Все звери разбегаются от Вулкана подальше и пережидают, пока он не успокоится.
— Правда?
— Правда. И евражки убегают первыми.
— Аксинья Потаповна! — разволновались медвежата. — А Вулкан — когда он проснётся?
— Не бойтесь, — улыбнулась медведица. — Вряд ли скоро. Но если вдруг и проснётся, то я услышу заранее, и мы отойдём и будем смотреть извержение издали — это очень красиво, особенно ночью… Да-а, и мастер же ты, Бхалу, ямы копать! Крепкие у тебя когти.
— А я помогал, — похвастался Тедди. — Раз уж мы камень подкопали, давайте ещё раз попробуем его перевернуть. Хватайтесь, братцы.
Три медвежонка снова налегли на камень и закряхтели от натуги.
— А ну-ка! — Аксинья Потаповна включилась в общее дело, и под её усилиями камень медленно-медленно повалился на бок, выворачивая из-под дёрна влажное основание.
— Ура-а-а! — закричали медвежата.
— Мы сильные! — воскликнул Бхалу.
— Как Вулкан! — подхватил Тедди.
— И где она, ваша ящерица? — спросил Умка, заглядывая под камень.
— Какая ящерица? — удивилась медведица.
Бхалу растерялся. Если уж сама вожатая не знает, какова из себя ящерица, то как объяснить-то?
— Ну-у… Такой маленький крокодильчик. Длинненькая, худенькая. Без шерсти. С лапками, с хвостом. Вкусная.
Аксинья Потаповна задумалась: какая такая ящерица, какой такой крокодильчик? Если без шерсти, так это рыба, но если с лапками, то какая же это рыба?
Нет, под камнем никакой ящерицы не оказалось. Зато обнаружилось кое-что другое. Валун служил крышей для Евражкиной кладовки! Вот почему рыжий грызун так уговаривал медвежат оставить камень в покое. Невелика пожива для медведей — всего-то горсточка старых семян и орешков. Но всё равно законная добыча. А Евражка себе ещё насобирает. Весь урожай впереди.
Саламастики и головандрики
— Ну что, перевернём ещё что-нибудь? — вдохновился Тедди. Давайте вот эту скалу опрокинем в речку.
Бхалу повертел указательным когтем у виска. Умка вытаращил глаза:
— Однако не надо! Речка течь перестанет! Где купаться, где рыбу брать?
Аксинья Потаповна даже рассердилась на Тедди:
— А вот кому «ата-та»? Ты глаза-то подними! Что там, на скале, видишь?
— Ветки какие-то, — сказал Тедди.
— «Какие-то», — передразнила медведица. — Это же гнездо Ворона!
«КРУКК!!!» — гулко разнеслось по окрестностям. Чёрная птица, распластав крылья, слетела со скалы и уселась на ветку берёзы.
— Здравствуй, батюшка Ворон, — почтительно сказала медведица.
Да, это был Ворон. Большой, черным-чёрный. Чёрные лапы, чёрные перья, чёрная борода, чёрный блестящий клюв, и даже язык во рту, когда Ворон заговорил, тоже оказался чёрный.
— Здравствуйте, дети, — низкоскрипучим голосом сказал Ворон. — Вы и в самом деле думаете столкнуть в реку мою скалу?
— Я просто пошутил, — сказал Тедди, повесив нос.
— Он пошутил, — повторил Ворон, обращаясь к Аксинье Потаповне. — Не сердись на него, девочка. Экие у тебя медвежата разноцветные. Что ж, будет нужен совет — приходите.
И Ворон улетел.
— Почему он вас назвал девочкой? — шёпотом спросил Тедди.