– Да, я тоже не могу представить, насколько бы он изменился. Ты собираешься окончательно переехать в деревню? А как Оксана?
– Пока не знаю – только думала над этим. Здесь строится школа, но зоны покоя сейчас не так уж сильно отличаются – что в городе, что здесь. В деревне, разве что, своё хозяйство можно вести.
– А сейчас что делать собираешься?
– Небольшой ремонт.
– Помочь?
– Если хочешь.
– Давая посмотрим – я встал из-за стола – кстати, всё было очень вкусно, спасибо.
Ника улыбнулась.
– Пойдём, я тебе радио покажу.
Мы поднялись на чердак. Похоже, Ника даже здесь успела прибраться – пыли было немного, по крайней мере я не увидел нигде «сантиметрового слоя» – разве что в дальних углах, где громоздились давно забытые вещи.
– Вот – Ника сняла салфетку – смотри.
Я подошел ближе, провёл пальцем по чёрному корпусу… Интересно, работает? Хотя, даже если заработает – все станции теперь вещают в УКВ-диапазоне, а он принимает только средние и длинные волны. Я пощёлкал клавишами, покрутил ручки – будто хотел проверить: шевелятся ли еще? Не отвалятся ли? Глупо, но подобные вещи делаются «на автомате».
– Проверим – я подхватил радиоприёмник «под мышку» – вдруг заработает.
Мы спустились обратно – с одной свободной рукой это оказалось сложнее. Хорошо хоть электричество есть – подумал я, подключая приёмник к розетке. «Воронеж» (так назывался радиоприёмник) молчал – обидно… Через минуту послышался слабый гул и шипение, которые после стали немного громче. Вот только больше ничего не изменилось – как ни крутил я ручки, на всех диапазонах слышался равномерный гул. Жаль – я выдернул вилку из розетки.
– Ну как?
Ника подошла сзади, положив руки мне на плечи, я слегка вздрогнул от неожиданности.
– Не работает. Не против, если я его нашим спецам отвезу? Вряд ли, правда, это им поможет – но вдруг?
– Не против. Только тащить неудобно будет.
– Ничего страшного, донесу.
– Пойдём чай пить.
Чай тоже получился очень вкусным. Неужели это из-за самовара? Нет, наверное, просто – Ника по-другому заваривает.
– Так говоришь, ремонт затеяла? Ну, рассказывай, чем смогу – помогу.
-///-
Я гостил у Ники около полутора недель, к концу этого срока меня разрывали два противоречивых желания – остаться и уехать. Мне не хватало удобств современного мира, но вместе с тем – я начал понимать, как порой я устаю от этих «удобств», хоть и сильно зависим от них. Да и к Оксане как-то незаметно начал привязываться. Эта детская непосредственность, детский восторг… Словно даёт силы что-то делать, которых иногда очень не хватает в городе. Я отгонял эти мысли тем, что у всего есть, как минимум, две стороны – и преимущества, и недостатки. И всё же уезжать не особо хотелось. Ника проводила меня на пару домов от своего и пошла обратно. С минуту я стоял, глядя ей вслед, потом развернулся и пошёл дальше.
За время, что я отсутствовал, ничего не изменилось – даже чуть обидно. Но через неделю – началась чертовщина… Зоны покоя начали резко менять свои границы – то увеличиваясь на несколько километров, то снова уменьшаясь, иногда становясь даже меньше, чем раньше. Но в целом – они становились больше: медленно, хоть и быстрее, чем месяц назад, расширяясь. В городе росла напряженность – неизвестность пугала почти всех, ведь «зоны вечного лета» продолжали расти… и тем сильнее, чем более напряжённой была атмосфера в обществе. Через три месяца рост снова замедлился – народ облегченно вздохнул. Увеличился поток туристов и тех, кто желал переехать в одну из зон покоя на постоянное жительство – мы почти идеально отладили сообщение «между летом и зимой», ситуация стала улучшаться. Ника, наконец, переехала в деревню, Оксана вскоре должна была пойти в школу, но мне всё чаще становилось грустно от этой стабильности, от вечной зимы… Вспоминался отпуск, Оксана, Ника. Вспоминалось даже то, что от отца и деда Нике досталась неплохая библиотека. Я выключил телевизор – в новостях опять рассказывали о каких-то волнениях за рубежом – и лег спать.
Проснулся я не от будильника – в выходные дни он не звонит, а оттого, что свет бил прямо в глаза. Щурясь – я, чуть пошатываясь, подошёл к окну, отдёрнул штору, потягиваясь, посмотрел в окно… Зевок «застрял в горле» – я задержал дыхание и выдохнул через секунду. За окном наступило лето – ни единого намёка на зиму, на снег, который ещё вчера лежал везде. Я бросился к кровати – на тумбочке рядом лежал пульт от телевизора. Конечно, включить ничего не удалось – телевизор, телефон, ноутбук встречали меня тёмным экраном. Ну, что же… Новый мир? Или новый переезд? Посмотрим. Поживём еще. А пока – я, кажется, знаю, куда отправлюсь.