Мужчины с удовольствием таскали камни. Адмирал позвал:
— Капитан, помогай!
Валун был огромный, только великан мог своротить такой камень. Но отец и дядя Павел пришли на помощь Адмиралу, Андрей тоже помогал, он пыхтел рядом с отцом. Камень стронулся, они покатили его по берегу, и вот он оказался на том самом месте, где складывали каменку для бани.
— Матрос-то у нас какой молодец, — похвалил Адмирал. Отец поерошил Андрею затылок.
Мама сказала:
— Андрюша, не надрывайся.
Все шло своим чередом.
Оказалось, что строить баню — дело веселое. Потому что все работали с удовольствием и много шутили. Андрей спросил:
— А зачем такие здоровые камни кладем? Нельзя разве средние?
— Большой камень дольше держит тепло, — ответил дядя Павел. — А без тебя нам бы вон тот, темный, не своротить.
— Это правда, — серьезно подтвердил Адмирал.
— Шутите? — Андрей недоверчиво смотрел на них.
— Ну почему? Доля правды есть. — Адмирал смотрел серьезно. — Помнишь классику? Позвала кошка мышку. Мышка за кошку, кошка за Жучку, ну и так далее. И что получилось? Помнишь, Андрюха?
— Вытянули репку! — радостно кричит Андрей. Почему-то нисколько его не задевает, что сравнили с мышкой. Репку-то вытянули! И без мышки не обошлись!
Когда камни лежали как надо, горкой, дядя Павел развел огонь, а после того, как костер прогорел, они все вместе затянули все это сверху полиэтиленом. Отец принес ведро воды и плеснул на раскаленные камни. Камни зашипели, получился густой пар.
— Вот она банька парная!! — завопил Адмирал. — Кидаем жребий, кто первый парится!
Они парились по очереди и потом бросались в озеро, и было весело.
Андрей тоже мылся с наслаждением. Мама посмотрела на него, розового, чистенького:
— Вот, оказывается, что надо делать — баню каждый раз строить. А я никак не могла додуматься, что мне сегодня делать, как этого поросенка вымыть. Профессора нет, кто бы с моим Матросом сел в карты играть?
И только теперь Андрей вспомнил, что они с Профессором уже давно не играют в карты. Когда Профессор перестал сражаться с ним в подкидного по вечерам? Андрей не мог вспомнить. Как-то сама по себе отпала надобность в этом сложном способе — Андрей привык мыться без напоминаний. А мама теперь просто шутила — такой уж это был день.
А Профессор где-то плавал на своем «Луче», баню не строил.
И вдруг Андрей поймал себя на том, что он ждет, как остальные встретят Профессора. Они старались, строили, а он нет. Когда в школе или в лагере кто-нибудь не участвует в общей работе, ему говорят: «Хитренький». Ему говорят: «Увиливаешь». И еще ему говорят: «Кто каток расчищал, тот и кататься будет, а ты ступай, ты не расчищал, кататься не будешь». Справедливо? Да, справедливо.
А здесь? Как будет здесь? Камни были очень тяжелые, они долго таскали камни — все мужчины. Кроме Профессора.
После бани все сидели на берегу, довольные, раскрасневшиеся. Женщины в белых платочках. Они поили всех чаем, Жадюга угощала
черничным вареньем из своих запасов. Никогда Андрей не пил такого вкусного душистого чая. Ни разу в жизни не ел такого потрясающего варенья. И они тоже, сами сказали. Отдувались, прикрывали глаза. А дядя Павел сказал:
— Такие дни потом поддерживают человека всю долгую зиму.
По озеру двигалась байдарка. Точные ритмичные взмахи весла, бесшумное движение лодки. Довольно далеко от берега Профессор положил весло, дальше «Луч» шел по инерции, сам, умная, послушная лодка. Андрей любит Профессора, ему нравится, как он точно гребет своим веслом. Нравится, как он говорит, как играет в дурака, как плавает. Но баню он сегодня не строил, это факт. И факт неприятный. В этом Андрей кое-что понимает. Увильнул Профессор от общей работы.
Байдарка с тихим шорохом ткнулась в мокрый песок, Профессор выпрыгнул на берег, вытащил «Луч», рядом положил весло. Что скажут остальные?
Вот Адмирал поднялся и помог Профессору оттащить байдарку на ровное место и перевернуть вверх дном. Так полагается вдруг ночью пойдет дождь! Потом спросил:
— Профессор, сделать тебе пар?
И Профессор пошел в парилку. Оттуда неслись его вопли:
— Ой, здорово! Ой, хорошо! Ну, баня!
Потом в своих синих выгоревших плавках он кинулся в озеро. Долго плавал и фыркал. А потом вместе со всеми пил чай с вареньем.
Все сидели довольные. И Андрей был доволен больше всех, может быть. А может быть, и не больше, а как все.
Отец сидел рядом, ел свое любимое черничное варенье. Потом, вечером, пристроились он и Андрей одни у самой воды и смотрели на воду, на чаек, нырявших за рыбой, отец вдруг спросил: