— Ты нормальный?! — в истерике, я швырнула в голову Макса подушку, которая, конечно же, упала на пол. — Пошел вон отсюда!
— Можно и поласковее к мужу обращаться. — заржала эта зараза, попутно стаскивая с себя мокрую футболку.
— Отвали! — буркнула я, вскакивая с постели и уходя на балкон. Попутно вспомнила, что забыла бутылку в номере, но было уже поздно: она перекочевала в руки наглому соседу.
— Анют, пить в одиночестве плохо. — заметил он и нагло сел на единственный стул.
— Это всего лишь шампанское. — сухо бросила я. — Между прочим очень вкусное шампанское! — с горечью добавила, слегка щурясь от все еще яркого закатного солнца.
— Да, действительно. — с издевкой подтвердил Макс, делая несколько больших глотков прямо из бутылки. Конечно, за бокалом-то лень сходить! — Знаешь, а я не сдамся! — неожиданно твердо произнес и, схватив меня за руки, притянул к себе на колени.
— Это твой девиз по жизни? — не оставляя попыток вернуться на предыдущее место пребывания, пробормотала.
— Можно и так сказать. — проникновенно прошептал на ухо.
— Мы же договорились. — привела единственный веский аргумент я.
— Так и быть, я дам тебе ещё один шанс. — великодушно «спас» меня сосед.
Сердце стучит так, как никогда прежде. Я поддамся — тут даже не может быть никаких сомнений.
— Как благородно. — фыркаю, намеренно вырисовывая восьмерку тазом, потираясь о его пах.
— Правила те же. Не буду ничего спрашивать — ты их уже приняла. — эти слова становятся последними, несущими смысл для нас.
Он рывком распахнул полы халата, обнажив меня практически полностью.
— Даже без белья. — довольно простонал. — Тем лучше.
Еще движение, и халат полетел на пол, оставив меня целиком нагой.
— Может быть в спальню? Балконы соседнего отеля выходят на нас. — я встала на слабо держащие ноги и потянула Макса в номер.
— Тут высокое непрозрачное ограждение. — парировал. — Да и к тому же, неужели тебя не возбуждает, что кто-то может увидеть, как ты извиваешься на мне? — обманчиво безразлично задал вопрос.
— Извращенец! — я отчаянно замотала головой, чувствуя, что покраснела вплоть до кончиков ушей.
— Ты просто смущаешься. — успокаивающе улыбнулся. — Иди ко мне. Тебе понравится.
И вот я снова на нем: руки на плечах, губы на губах. Мне действительно становится абсолютно все равно на окружающих, когда ладонь Макса касается лобка, и он накрывает пальцами клитор.
— Ну вот видишь, что я и говорил. — проводит мокрым пальцем по моим губам, а потом целует.
Я буквально дрожу от осознания того, насколько сильно этот мужчина манит меня.
— Снимешь шорты? — он скручивает мои волосы в жгут и перекидывает их на одно плечо.
Трясущимися от возбуждения руками дергаю молнию и достаю его член.
— Поласкай ртом. — Макс поднимает меня за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. Этот жест доводит меня чуть ли не до сумасшествия.
Горячая, твёрдая, но такая мягкая плоть. Не тороплюсь: растираю указательным пальцем его смазку по головке и наконец припадаю губами.
— Да, молодец. — произносит на выдохе.
Ласкаю уздечку, прохожу языком по стволу, посасываю головку. Макс не выдерживает:
— Возьми глубже. — толкается в меня, а я начинаю задыхаться.
— Носом, дыши носом. — хрипит. В его полузакрытых веках удовольствие, граничащее с эйфорией. Он на грани, я это знаю.
Закончить начатое мне не удается: он отстраняется и тянется в карман за презервативом.
— Что ты любишь? — провокационный вопрос так и повисает в воздухе.
— Когда глубоко. — сама удивляясь тому, что не промолчала, медленно насаживаюсь до упора.
— Что ещё? — Макс хватает меня за талию, помогая раскачиваться на себе.
— Когда держат за волосы. — прикусив губу, признаюсь.
— Вот так? — одной рукой он продолжает выгибать меня в спине, другой берет волосы в кулак и задирает голову, уязвляя шею. Укус за укусом, на моем теле останется множество следов, но с каждым новым я чувствую все большее не сдерживаемое возбуждение.
— Мне нужен кондиционер. — ною, осознавая, что ещё немного — и получу тепловой удар (если и не от солнца, то от физического напряжения точно).
— Одно сплошное несчастье. — возмущается Макс, с грохотом закрывая за нами балконную дверь.
— Как же хорошо! — с блаженным стоном разваливаюсь на постели, разбрасывая руки в стороны. Простынь так приятно холодит кожу, что хочется остаться лежать на ней до конца своих дней.