— Ань? — Макс отвернул меня от зеркала и укутал в плед. — Пойдем, расскажешь, что произошло.
Я села на кровать и прикрыла глаза. Пока мой спаситель звенел бокалами, я позволила себе очередную разрушительную слабость — начала гасить себя воспоминаниями о произошедшем.
— Аня, Аня! — он начал трясти меня за плечи, но сердце билось слишком сильно, чтобы я оставалась в нормальном состоянии.
— Почему именно я? — мертво, серо пробормотала, пытаясь отпустить ситуацию и вернуться сознанием в настоящее.
— Держи, выпей. — в нос вдарил запах спирта. Видимо в бокале что-то очень крепкое. Как раз то, что нужно. — Теперь ответь мне на один вопрос. — Макс разжал мои ледяные пальцы и стал греть их своими. — Были ли совершены по отношению к тебе действия насильственного характера?
— Нет. — я из последних сил помотала головой.
— Хорошо. — сосед явно с облегчением выдохнул. — Тогда предлагаю лечь в кровать и обо всем поговорить уже в горизонтальном положении.
— Я, наверное, лучше заберу бутылку и пойду к себе. — виновато поморщилась, отчего-то слабо понимая, кто я и что я.
— Нет, не лучше! — пророкотал. — Ты ввалилась сюда в третьем часу ночи, не пойми в каком состоянии, трясешься как осиновый лист! Как я буду спать, когда ты в таком виде заберешь алкоголь и свалишь в закат?!
— Я не хотела тебе мешать. — шмыгнула носом. Боже, хуже пьяной! Хотя, как иначе — во мне сейчас говорит лишь страх и разочарование маленькой девочки.
— Разделась и легла! — предупреждающе выставил указательный палец вперед, но, поняв, что этот тон меня окончательно убьет, смягчился. — Давай я тебе помогу.
— Прости. — почти бессознательно пробормотала я.
— Анют, ты точно до этого не пила? — ласково провел рукой по моим волосам и приложил ладонь ко лбу.
— Только вино, — призналась, — но это было давно, и оно должно было выветриться.
Наконец-то я расправилась с одеждой, и улеглась под тяжелое одеяло. Макс приглушил свет и лёг рядом.
— Иди ко мне. — он крепко обнял меня и дал понять, что готов ждать, пока я окончательно приду в себя.
— Обещай, что все, что я скажу, останется между нами и никто ничего не узнает. — почти перестав содрогаться, прошептала я.
— Обещаю. В этом городе я абсолютно случайный человек. — успокаивающе поцеловал меня в приоткрытые губы.
— У мужа моей подруги есть один знакомый, с которым они познакомили меня в первый день моего пребывания здесь. Он — владелец ресторана. Симпатичный, приятный мужчина. Пообщались, договорились встретиться на следующий день. Все было прекрасно, но потом ему позвонили, и в ту же минуту его будто подменили. Реакция на простой телефонный разговор была слишком подозрительной: он посерьезнел, начал заметно нервничать. Мы быстро собрали вещи, и он отвёз меня в отель. Сегодня…вчера вечером мы снова увиделись.
Мне была жизненно необходима пауза, прежде чем я смогу рассказать Максу о том, что именно заставило меня прийти к нему в такое время.
— Это тот самый знакомый, про которого ты мне говорила вчера? — тёплые руки все также плавно скользили по моей обнаженной спине.
— Да. — слабо кивнула я. — Не думаю, что стоит вдаваться в подробности, скажу одно: мы прекрасно провели вечер. То, что произошло дальше… — я вновь замялась.
— Ты можешь мне довериться, я не стану тебя осуждать. — пообещал Макс. — Сейчас я просто хочу удостовериться, что ты в безопасности.
Я еще сильнее вжалась ему в шею. Та надежность, которую он мне показал — единственное, что было способно успокоить меня сейчас.
Вдох, выдох, снова вдох… Я не могла осмелиться начать говорить о том, за что меня обещали закопать. Даже если это и не так, то, в любом случае, я меньше всего хочу проверять слова Давида на деле.
— Когда мы ехали домой, я заметила, что за нами слишком долго едет другая машина, и сказала об этом ему. Посмотрев на его мрачное лицо, я поняла, что это были неслучайные люди. Он, — мой голос предательски дрогнул, а в горле встал непроходимый ком, — достал из бардачка пистолет и приказал мне сидеть на месте, а сам пошел с ними разбираться. Их было трое, и в одного из них он выстрелил.
Стало ужасно тяжело дышать, и я вцепилась в Макса.
— Тише, тише, все позади. — он осторожно взял меня за лицо и растер большими пальцами слезы. Макс был напряжен, а его взгляд сквозил искренним беспокойством, и, обвитая его руками, я понимала, что в одиночку бы не справилась. Мне действительно было крайне необходимо выговориться.