— Я не давил на тебя. — Он притянул ее ближе. — Вот, что я называю давлением.
Он поцеловал ее, пользуясь всем, чтобы соблазнить ее, заставить ответить. Он не был уверен, чего ждет, но знал, чего хочет. У него был план. Он собирался заставить ее признать, что секс не был просто тонизирующим средством.
Он смутно удивился и немного успокоился, когда она и не подумала освободиться. После недолгого колебания рот ее смягчился под ее губами. Ее руки обняли его за шею, а пальцы зарылись в волосы. Жар охватил его, разжигая ощущения.
По крайне мере, в этом он был прав, подумалось ему. Она все еще хотела его. Здесь ничего не изменилось. Он чувствовал, как в ней растет желание.
Когда она вздрогнула в его объятьях и крепче обняла его, торжество его несколько пошло на убыль от безмерного чувства облегчения.
Он оторвался от ее губ и принялся покусывать мочку ее уха. — Нам с тобой было хорошо. Признай хотя бы это.
— Я никогда не говорила, что нам было плохо. — Она откинула голову, открывая ему свою шею. — Нам было прекрасно.
— Тогда почему бы этим не насладиться? — Вкус ее кожи и травяной запах ее волос смешались в опьяняющем аромате. Он знал, что не забудет этот запах до конца своей жизни. — У нас впереди есть целое лето.
Она застыла в его руках. Пальцы ее перестали перебирать его волосы. Она очень медленно отодвинулась и подняла ресницы. — Может, ты и прав.
Он поцеловал ее в кончик носа. — Никаких может быть насчет этого.
— Наверное, в ту ночь я среагировала слишком остро.
— Это понятно, — заверил он ее. — У тебя был тяжелый год. Слишком много переживаний. И тебе приходится принимать множество важных решений относительно твоего бизнеса и будущего. Слишком много стрессовых ситуаций.
— Да.
— Может, кое в чем ты и была права, — произнес он — теперь он чувствовал себя очень великодушным. — Ладно, хоть это и не легко — думать о себе как о физиотерапевте, но должен признать, что у действительно хорошего секса имеется терапевтический эффект.
— Точно, выделяется очень много эндорфина, и, кроме того, есть еще и тренировочный аспект.
— Верно. Тренировочный. — Он не был уверен, что разговор идет в том направлении, в котором он предполагал, но не похоже, чтобы у него был большой выбор.
— Думаю, это — все равно что прогулка по пляжу, — рассеянно пробормотала она.
Он заставил себя сосчитать до десяти и выдавил улыбку. — Не стоит слишком много думать. Секс — это очень естественно, и нет никакой причины, почему два здоровых, ответственных взрослых человека, которые по счастливой случайности оказались свободны, не могут насладиться им друг с другом.
Тут она сделала шаг назад, выскользнув из его рук. — Я подумаю над этим.
Он не двинулся с места. — Ты подумаешь над этим?
— Да. — Она развернулась и сошла вниз по ступенькам. — Я не могу дать тебе ответ сегодня. В данный момент я не слишком ясно соображаю, а мне бы не хотелось принимать еще одно скоропалительное решение, основанное на разыгравшихся эмоциях. Уверена, ты понимаешь.
— Ну и кто паникует теперь? — тихо спросил он.
— Думаешь, я боюсь заводить с тобой роман?
— Да. Именно так я и думаю.
— Может, ты и прав. — В голосе ее звучало сожаление, но она словно смирилась в неизбежным. — Как ты сказал, в последнее время мне пришлось нелегко. Трудно отделить логику от эмоций.
Он спустился за ней по ступенькам, провожая ее к машине. Когда она остановилась у автомобиля, он тоже остановился прямо позади нее. Он протянул руку, позволив пальцам едва коснувшись скользнуть по соблазнительному изгибу ее бедра, и открыл дверцу. — Увидимся утром, — сказал он. — А пока попытайся немного поспать.
Она скользнула на переднее сиденье. — Уверена, что буду спать как младенец, спасибо.
— Повезло тебе.
Она начала вставлять ключ в зажигание, но затем остановилась. — Да, и еще одно.
Он стиснул дверцу машины. — Что?
— Думаю, ты должен позвонить Джереми. Пригласи его выпить пива или чем там вы, мужчины, еще любите заниматься, когда о чем-нибудь разговариваете.
— Ну и с какой стати мне это делать?
— Потому что когда-то вы были хорошими друзьями, и нет причин, почему бы вам не стать ими снова. В глубине души, он знает, что у тебя не было романа с его женой.
Она завела мотор, захлопнула дверцу и уехала в ночь.
Глава 16
Ник понял, что день будет плохим, когда на следующее утро вскоре после десяти вырулил на стоянку булочной «Летающая Тарелка» и увидел черный лимузин у парадной двери. Водитель сидел за рулем, прихлебывал кофе и читал газету.
— Мне это не нужно, — сказал себе Ник, пока Карсон выбирался с заднего сиденья. — Мне это совершенно не нужно.
Карсон поднял голову. — Что тебе не нужно, пап?
— Через минуту узнаешь. — Он захлопнул заднюю дверцу и направился ко входу в булочную.
— Сегодня я хочу горячий шоколад и апельсиновую булочку, — довольно объявил Карсон. — И мы можем купить кофе и булочку для мисс Брайтуэлл, ладно?
— Я подумаю над этим. — Он все еще был зол на нее за сказанные ею на прощанье прошлой ночью слова. У нее хватило наглости предложить ему помириться с Джереми.
Карсон казался удивленным. — Почему? Мы всегда приносим ей кофе и булочку.
— Ситуация усложнилась.
— Но мы должны принести ей кофе и булочку. Мы всегда это делаем. Она ждет этого прямо сейчас. Папа, ты обещал, что не станешь делать ничего такого, что разозлит ее.
— Ладно, ладно, мы принесем ей кофе и булочку.
Он открыл дверь булочной. Карсон тотчас же увидел двух мужчин за маленьким столиком. Он возбужденно подпрыгнул. И на полной скорости ринулся вперед.
— Прадедушка. — Карсон оглянулся через плечо. — Папа, это Прадедушка. Он здесь.
— Я заметил, — сказал Ник. Он встретил взгляд Салливана поверх головы Карсона. Затем посмотрел на Митчелла, который выглядел очень довольным собой. — Какой сюрприз.
Он медленно подошел вслед за Карсоном к столу, где сидели мужчины и пили кофе. Две трости стояли у стульев. Обманчивые они, эти трости, подумал Ник. На первый взгляд, можно ошибочно предположить, что они — признак слабости. Ничто не могло бы быть дальше от правды.
Он видел фото Митча и Салливана, когда они оба воевали, много десятков лет назад. Они были молодыми мужчинами в самом расцвете лет, сильными и умными, готовыми позаботиться о своем будущем. Но тот снимок был сделан вскоре после того, как они выжили в аду в забытых всеми джунглях, и то, что произошло оставило на них неизгладимый отпечаток. Если присмотреться, все это можно было увидеть в их глазах и сейчас. Это были двое закаленных мужчин, мужчин, каких ты выбрал бы прикрывать тебе спину на темной аллее.
А еще они оба были чертовски упрямыми и крайне жесткими, когда им нужно было добиться своего. Но если откровенно, подумал Ник, эти черты присущи каждому поколению как Хартов, так и Мэдисонов.
Салливан широко улыбнулся Карсону, когда мальчик замер около его стула. Он обнял Карсона и нежно взъерошил ему волосы.
— Привет, парень, как дела?
— Привет, — ответил Карсон. — Ты приехал посмотреть мой рисунок на художественной выставке? Потому что если да, тебе придется подождать несколько дней. Выставка начнется не раньше следующих выходных. Я нарисовал Уинстона.
— Я ни за что не пропущу выставку, — заверил его Салливан. Он мягко подтолкнул Карсона к стойке. — Иди возьми себе булочку.
— Хорошо. — Карсон заспешил к стойке.
Ник посмотрел на Митчелла. — Полагаю, это ваших рук дело?
— Просто подумал, что твой дед должен знать о том, что творится в Эклипс-Бэй, — сказал Митчелл со злорадным весельем.
— Я слышал, что ты очень занят последнее время, Ник. — Салливан взял свой кофе. — Пытаешься отыскать картину, которая когда-то принадлежала Фургартону, а заодно обедаешь с Октавией Брайтуэлл.