Я присоединяюсь к троице, наблюдающей этот шумный процесс. Тейлор кромсает толстое бревно, начав с отделения коры, и вгрызается в древесину так легко, словно это растаявшее масло. Всего за пару минут он отпиливает от бревна добрых две трети, и остаток вдруг приобретает очертания головы животного. Он отпускает рукоятку: возвращается блаженная тишина. Мы восторженно хлопаем.
– Готово. Теперь вы поработаете стамесками над деревянными заготовками. Делайте что хотите. Сначала подумайте, какого результата хотите добиться, потом сосредоточьтесь на форме. Хотите сделать птичку – берите большую колоду, хотите выточить фигурку на токарном станке – начните с удлиненного куска.
Все разбредаются в поисках подходящих деревяшек. Тейлор вешает пилу на стену и подходит ко мне.
– Привет, Ферн, как поживаете?
Он вальяжен и дружелюбен, но из тех, кто разговаривает только тогда, когда к нему обращаются. Он высок ростом, с мускулистыми руками. Глядя на меня сверху вниз, он улыбается.
– Хорошо, спасибо. Впечатлена вашим мастерством.
– Все дело в практике, как и в любом деле. Я учился у своего отца.
– Отдаю должное вам обоим. Но я пришла попросить вас об услуге. Келли заметила в гостиной гитару и спрашивает, играет ли здесь на ней кто-нибудь. Я обратилась к Нико, он посоветовал поговорить с вами.
Тейлор запрокидывает голову и хохочет.
– Тренькаю помаленьку: кантри, вестерн… А что, малышка Келли – музыкант?
– Да. Думаю, она уже поигрывает, но ей не помешает помощь.
Он почесывает подбородок, раздумывая. Я стараюсь не смотреть на длинный, от правой брови до мочки уха, шрам у него на лице. Это старая рана, оставшаяся по какой-то причине без должного лечения. Набухший шрам придает его красивому лицу суровости.
– Я не умею учить музыке, но не против попробовать. Я возьму мою гитару, Келли – гитару Нико, почему бы нет? Хоть сегодня вечером.
Я признательно киваю.
– Спасибо, Тейлор. Знаю, Келли это оценит.
– Я обратил внимание, что слова некоторых песенок часто имеют больше смысла, чем человеческая болтовня.
Я приподнимаю бровь:
– Не стану с этим спорить. Продолжайте ваше занятие, я подойду к вам за обедом.
– Увидимся, мэм.
Для такого молодого человека он весьма обходителен. Он умен и даже обворожителен – в провинциальном американском стиле. Уверена, Келли такой учитель понравится, он наверняка много где побывал и многое повидал.
Я выхожу из-под навеса, ветер треплет мне волосы, и я останавливаюсь, чтобы собраться с мыслями. Такой будет моя жизнь весь предстоящий год, если мне не надоест и я не решу двинуться дальше. Новизна уже становится привычной, я начинаю чувствовать себя старожилкой.
Зная, что гости приезжают сюда всего на неделю, я понимаю, что не должна ни с кем сходиться. Просто Келли напомнила мне Ханну, тоже старающуюся показать, что способна жить самостоятельно. С другой стороны, всем нам необходимы другие люди, иначе есть риск самоизоляции и ухода в себя. Боюсь, Келли в какой-то момент выбрала второе, и моя цель в эту неделю – помочь ей опомниться, не показывая, что я слежу, как у нее протекает этот процесс.
– Ну, как дела, Келли? Как быстро вы с Патрицей работаете! – Я любуюсь чистенькими, избавленными от сорняков грядками.
– Это легко, главное – понять систему. А запах какой! – Она весело морщит нос. Воздух пропитан ароматами мяты и тимьяна, ее тяпка работает без остановки, рыхля верхний слой почвы.
– Как насчет урока гитары с Тейлором сегодня вечером? Он любит музыку кантри и не прочь с тобой поиграть. У него своя гитара, ты сможешь взять гитару Нико – ту, что висит в гостиной.
Она перестает полоть и выпрямляется.
– Серьезно? Вот здорово! Спасибо, Ферн, я перед вами в долгу.
Я смотрю на красного дракона у нее на руке, она перехватывает мой взгляд.
– Его зовут Лаок.
– Это по-гэльски. Что это значит?
– Воин.
– Мне нравится! Очень мастерски нарисовано. Просто, но выразительно.
Она кивает, глядя на свою наколку, потом поднимает голову и смотрит на меня решительным взглядом.
– Я преодолею любые трудности, – твердо говорит она. – Всегда и везде! Раньше я сомневалась, но это в прошлом.
Я кладу руку ей на плечо и легонько его стискиваю. Понимаю, некоторыми секретами нелегко делиться.
– Я передам Тейлору, что сегодня после ужина ты будешь готова к занятию. Думаю, вам обоим понравится. Это лучше карт.
Эти мои слова вызывают у нее улыбку.
– Да, карты – скучноватое занятие.
Я прикусываю губу, она смеется. Веселиться она начинает с полоборота, иногда без причины. Всего за одни сутки с ней произошла заметная перемена, как будто с плеч свалилась тяжесть.