- Нам надо торопиться, - настаивал Пуласки. - Помогите мне встать!
Эвелин потянула его вверх, пока он, наконец, не оперся о стену. Цепь, обернутая вокруг трубы отопления, позволяла Пуласки лишь сложить руки в наручниках на колени, ограничивая свободу передвижения.
- Сотовый, - попросил он.
Эвелин протянула ему телефон, который ранее выпал из кармана его штанов.
- Мне набрать вместо Вас?
- Справлюсь сам... - Держа ослабевшими пальцами мобильный, Пуласки включил громкую связь. - Я попытаюсь организовать личную защиту Грете Хокинсон. Но если это продлится так же долго как сегодня с Лизой, то тогда, наверное, будет поздно.
Эвелин ощущала пронзительный взгляд Пуласки.
- Вы могли бы быстрее добраться до нее.
Эвелин смотрела на оружие, которое все еще держала в руке.
- Им можно прострелить противопожарную дверь?
- Встаньте в метре от двери, сощурьте левый глаз, направьте оружие обеими руками на замок и прицельтесь так, чтобы верхние кромки прорези прицела и мушки были на одной линии. - Эвелин встала перед дверью. - Вытяните руки, и не пугайтесь во время отдачи.
Эвелин так крепко сжимала рукоятку, что у нее побелели костяшки пальцев. Чем крепче она держала оружие, тем сильнее тряслись ее руки.
- Спокойно, - сказал Пуласки. - Расслабьтесь.
Эвелин нажала на курок. Это было легче, чем она думала. Но вот звук выстрела был оглушительным. Рукоятка ударила ее по руке, а вокруг образовалось облако из пороха. Пахло опаленным металлом.
- Немного выше и правее, - подкорректировал Пуласки. - Вы должны прострелить засов.
Эвелин вытянула руки и нажала еще три раза. В двери появились четыре черные дыры, вокруг которых прогнулся металл. Эвелин пришлось подергать за ручку, и после того как затрещал дверной проем, дверь открылась.
Она обернулась к Пуласки.
- Я же не могу оставить Вас здесь одного.
- Не беспокойтесь за меня.
- Я могла бы попытаться прострелить наручники.
- Чтобы мне отрекошетило в руку? Нет уж, спасибо. - Он устало улыбнулся. - Кроме того, Вы не сможете протащить меня вверх по лестнице. Смотрите, чтобы Вы попали к Грете. Я тем временем вызову полицию и скорую.
Эвелин поставила пистолет на предохранитель и положила его Пуласки на колени.
- Это что такое? Возьмите эту чертову штуку с собой!
Взять с собой? Кем он ее считал?
- Ни за что, - возразила она. - Я же не стреляю в людей!
- Вы и не должны, но возможно другие думают не так, как Вы.
- Я как-нибудь разберусь.
- А как Вы хотите помочь Грете?
- Мне что, еще и предотвратить убийство этой шалавы?
Пуласки в ужасе смотрел на нее.
- Эту женщину нужно отдать под суд. Она должна быть осуждена...
- ... чтобы получить мягкий приговор и через пару лет снова выйти на свободу,- продолжила Эвелин циничным тоном.
- Не будет такого.
- Да вы и понятия не имеете. - Эвелин знала, о чем говорила. Однажды так уже заканчивалось. Она вновь подумала о мужчине... который разрушил ее семью. Он вышел на свободу через десять лет, отсидев в тюрьме всего на два года дольше, чем тот возраст, в котором тогда находилась сестра Эвелин. В постановлении суда хоть и говорилось, что после освобождения ему было запрещено приближаться к их месту жительства ближе чем на три километра, но что это дало? Он уже стал частью их жизни - бельмо на душе. После побега из его охотничьего дома не проходило и дня, чтобы Эвелин не вспоминала о нем или сестре... или о родителях. К счастью, они не дожили до того момента, когда он вышел на свободу. Об этом они позаботились сами.
Все постоянно говорили об ужасном несчастном случае, произошедшем с родителями и жалели Эвелин из-за такой трагической судьбы. Какой мужественной она была, когда осталась в начале учебы одна и вынуждена была обеспечивать себя, подрабатывая на каникулах и получая стипендию. Наверное, не только она подозревала, что это не был несчастный случай. Разве кто-то, урегулировав все финансовые дела, будет спустя неделю пересекать под дождем и взявшись за руки пути, в свете фар приближающегося скоростного поезда? Отец и мать никогда бы не пошли на такой риск. Правду уже никто никогда не узнает. Но в глубине души Эвелин чувствовала, что похищение сломало ее родителей, а предстоящее освобождение человека, совершившего его, окончательно их уничтожило...