- Должно быть, это было ужасно для Вас.
- Поэтому сегодня мне нужно будет поехать во Фленсбург, чтобы дать показания.
- Это может подождать. Коллеги не так быстро расследуют самоубийства. Рассказывайте дальше!
Эвелин подумала о Сибил. И вдруг у нее по спине пробежал холодок. Она выпрямилась. В один момент в ее голове выстроилась вся логическая цепочка.
- Точно! После этого Сибил поехала в Куксхафен, на виллу Хокинсона. Я разговаривала с его дочерью. Она рассказала, что примерно два месяца назад в их дом кто-то проник и украл все семейные драгоценности.
- Хитрая чертовкa, - прокомментировал Пуласки.
- Деньгами, вырученными от продажи драгоценностей, она предположительно и оплачивала поездки по Германии и Австрии.
- Пара пустяков для ребенка, выросшего на улице.
- Но вообще-то на вилле она искала нечто другое. Она наверняка нашла список в рабочем кабинете Хокинсона и списала все имена и адреса. После этого все и началось.
- По какому графику? - спросил Пуласки.
Эвелин попыталась вспомнить.
- Хайнц Пранге возможно был первой жертвой. Он умер примерно два месяца назад в Берхтесгаденских Альпах. Рудольф Кислингер около трех недель назад в Вене. Эдвард Хокинсон в прошлую пятницу на побережье Северного моря... А Петер Холобек три дня назад в своих венских апартаментах.
- Это какая-то бессмыслица, - раздумывал Пуласки. - Почему Сибил сначала поехала в Вену, потом к Северному морю, а затем опять в Вену? И по какой причине она убила судовладельца не в тот день, когда проникла на его виллу, а спустя несколько недель?
- Отвлекающий маневр? - предположила Эвелин.
Пуласки покачал головой, глядя на список. Вдруг его глаза расширились и он повернул к ней список.
- Посмотрите какая последовательность.
Хайнц Пранге, Рене Манцон, Марк Пеллинг, Курт Хансон, Рихард Рушко, Мартин Риттер, Рудольф Кислингер, Томас Эберхардт, Георг Паллок, Эдвард Хокинсон, Петер Холобек, Альфонс Болтен ХХХХХХ
- Пранге, Кислингер, Хокинсон, Холобек..., - прошептала Эвелин. - Она идет по порядку.
- Эта дрянь как будто строчка за строчкой отрабатывала список.
Эвелин стало дурно.
- Это означает, что она уже несколько месяцев ездит вдоль и поперек по всей округе, но при этом посещаемые ею места никак не связаны между собой. - Она еще ни разу не слышала о таком сумасшедшем методе, однако Сибил видимо была на своей волне.
Она вдруг показала пальцем на последнее имя.
- Если Вы правы, то Альфонс Болтен последний оставшийся в живых из этого списка.
- Вопрос только в том, как долго? - Пуласки пододвинул к себе листок, чтобы посмотреть адрес. - Этот гад живет в Куксхафене. - Он посмотрел на часы. - Если адрес еще действителен, через два часа мы можем быть там.
- Мы? - повторила Эвелин.
- Я бы хотел нанести ему неожиданный визит. Вы будете меня сопровождать?
Эвелин подумала о самоубийстве Смолле и своих показаниях.
- Но...
- Фленсбург подождет, - прервал он ее. - Я улажу это со своим начальником.
- Вы же в отпуске, - напомнила ему Эвелин.
- Разве это нормальный день отпуска? - он с грустью улыбнулся. - Я уже итак давно должен был поговорить с шефом. Хорст Фукс будет в ярости...
Она придвинула ему свой сотовый и он позвонил в Лейпциг. Разговор прошел не совсем конструктивнo. Другие гости опять с любопытством смотрели в их сторону. Пришло время исчезнуть отсюда. В гамбургской клинике они произвели яркое впечатление, но отнюдь не лучшее.
Немного успокоившись, Пуласки попросил соединить его с неким Мальте. После этого он записал под адресом Болтена номер телефона.
- Спасибо. - Пуласки положил трубку.
Эвелин заметила, что он злорадно ухмылялся.
- Вас отстранили от службы с полным выходным пособием?
- Если бы. Я самовольно вышел на работу во время отпуска. Шеф сейчас подтвердил это официально. Ничего другого ему не оставалось. Тем не менее, вчера я подстрелил подозреваемого и объявил его в розыск, а сегодня запросил защиту свидетеля... но это не важно! Важно, что адрес еще действителен. Речь идет о некоем докторе Альфонсе Болтене, судье по делам несовершеннолетних на пенсии. - Находясь под впечатлением, он приподнял брови. - Ваш коллега, так сказать.
"Как Холобек. Таким образом, Болтен был не единственным коллегой, замешанным в грязных делах", - с горечью подумала Эвелин.
- Это номер его телефона, - добавил Пуласки, уже набирая его.
- И что Вы скажете, если он возьмет трубку? - прошептала Эвелин. - Я думала, мы приедем без предупреждения?
- Мы так и хотим... Пшт! - Пуласки прислушался, после чего положил трубку. - Он дома.