Следующие пара недель пролетели, как один день. Прибыл эшелон с техникой – боевые машины пехоты “Терминатор” 11-ой модели с механиками водителями и зампотехом батальона капитаном Завадским. Следом за ним пришло пополнение личным составом и на следующий день началась учеба. В сжатые сроки предстояло обучить новобранцев, провести боевое слаживание по алгоритму взвод-рота–батальон плюс приданные подразделения. Знаменский приказом по части ввел следующий распорядок дня: подъем в 6.00, завтрак 6.30, занятия 7.00 – 12.30, обед 13.00 – 13.30, занятия 14.00 – 19.30, ужин 20.00, отбой 22.00. Солдаты и офицеры буквально валились с ног, но никто не роптал. Все помнили простую истину – чем больше пота на занятиях, тем меньше крови в бою. Командиров младшего звена Знаменский назначил из числа самых опытных солдат, сразу отказавшись от молодых, энергичных, но не имеющих боевого опыта лейтенантов. Исключением стал поручик, который принял разведвзвод, а заодно и должность начальника разведки отдельного батальона. Зампотеха, зампотылу и начальника штаба прислал начстрой дивизии, общим заместителем Знаменский назначил Тимофеева, добившись присвоения ему вне очереди звания лейтенант.
В пятницу 13 числа месяца апреля командир ОМБ майор Знаменский получил шифрограмму, которая предписывала совершить ночной марш к аэродрому г. Львов, где произвести погрузку на транспортники и вылететь к месту выполнения боевой задачи. Цель и место высадки будут сообщены в полете.
– Вот так, господа командиры, – подытожил Знаменский на срочно созванном совещании. – Готовьте личный состав и технику, совместим учебный марш с реальным. Зампотех, контроль за транспортом на вас, обо всем докладывать лично. Тимофеев, вам все остальное. Вопросы? Свободны!
БМП “Терминатор” одиннадцатой модели, которая стояла на вооружении батальона, была, по сути дела, танком. Даже супертанком, чудовищем с непробиваемой броней по меркам двадцатого века. Моторный отсек впереди, десантное отделение сзади. Машина вмещает отделение солдат с оружием и амуницией, механик водитель сидит традиционно слева, командир отделения и машины, по совместительству оператор бортового оружия в располагается в центре, под башней, которая скалится автоматической 100 мм.пушкой, двумя пулеметами, шестиствольным гранатометом и реактивной противотанковой установкой. Вооружение замыкается на бортовой компьютер, информацию оператор получает от радара, тепловизора, спутника плюс непрерывный поток инфы от старших командиров. Компьютеры боевых машин объединялись в сеть роты, батальона, полка и так далее до министерства обороны включительно. Армия должна действовать, как единый организм … в теории, но война ломает любые схемы, крушит теории и гипотезы, высмеивает военные доктрины. Армия не скопище электронных мозгов и железных механизмов, а люди, объединенные общей целью – уничтожить врага.
Рассвет появляется в обрамлении тумана, словно не выспавшийся человек, завернутый в одеяло. Трехкилометровая взлетная полоса кажется облаком, спустившимся с небес на землю. Из тумана торчат только сюрреалистические конструкции аэровокзала. На чудом сохранившемся фронтоне светится несколько букв. Только тот, кто знает, что здесь было раньше, поймет, что LV… AIR… означает LVIV INTERNATIONAL AIRPORT. От стекла остались кривые клыки, железная конструкция покрыта толстым слоем ржавчины, изгажена вороньим пометом, кое-где торчат кривые стволы Бог знает как прижившихся деревцов. От самого здания аэровокзала сохранилась площадка размером с футбольное поле. Метровый слой бетона немного растрескался, кое-где провалился, но в целом еще хорош. Военные соорудили здесь ангары, складские помещения и казармы для временного проживания. Северо-западнее, в нескольких километрах от аэропорта, раскинулся до основания разрушенный город Львов. Основанный в незапамятные времена русским князем Даниилом Галицким как форпост Руси на западе, Львов многократно переходил из рук в руки, местное население утратило всякую связь с исторической родиной, забыло о своих корнях. Сохранилось только название – Галиция, а жителей звали галичанами. Но для мигрантских орд все народы, обитавшие в Европе, были врагами. Галиция опустела, от городов и сел остались пепелища, немногие уцелевшие от резни растворились среди других народов России.
Рассветную тишину гонит прочь тяжкий гул. Несколько десятков бронированных железных чудовищ приближаются к аэродрому со стороны развалин города. Однако молчат автоматические пушки, не реагируют ракетные установки, экипажи дежурных боевых машин дремлют на своих местах. Радары своевременно обнаружили гостей, центральный компьютер на запрос “свой-чужой” получил ответ “свой”, из главного штаба Сухопутных Войск пришло подтверждение. Отдельный мотострелковый батальон под командование майора Знаменского подходит к точке сбора в указанный срок. Уже прогревают моторы транспортные самолеты, к месту стоянки техники подъезжают топливозаправщики, ремонтная служба готовится к приему неисправной техники. На старое шоссе, когда-то покрытое асфальтом, а теперь просто коркой утоптанной земли, из тумана показываются бронетранспортеры авангарда. За ними следуют тяжелые БМП с десантом пехоты под броней, самоходные артиллерийские и ракетные установки, подразделения тыла и боевого обеспечения. Дежурный наряд на КПП аэродрома с удивлением отметил, что ни одной машины нет на буксире. Маршрут движения по территории аэродрома отмечен зелеными огнями, место сбора батальона показано оранжевыми огнями. Механик водитель головной машины останавливается на разметке с цифрой один, оранжевый огонек гаснет. За ним следует вторая машина, третья … Развалины аэропорта наполняются гулом, ревом моторов и скрежетом гусениц по бетону. Осыпается кладка, куски стекла, содрогаясь от звуковых волн, выползают из зажимов и рушатся вниз, разбавляя общий шум нежным звоном. Мелкие грызуны и птички в панике покидают насиженные места, опасаясь за свою жизнь в невыносимом грохоте.
Батальон строится на залитой бетоном площадке перед аэровокзалом колоннами по-ротно, по-батарейно и отдельными взводами. По внутренней связи идет команда: ”К машинам!” , личный состав покидает “броню”. Диспетчер, охрана, дежурный помощник коменданта аэропорта с удивлением наблюдали, как самый обычный пехотный “бат” без суеты и бардака выполняет команды, солдаты ведут себя, как будто они придворная гвардия, привычная к построениям и маневрам на плацу.