— Ты укажешь мне мой путь?
— Нет. Ты сам найдешь его. Но ты придешь ко мне.
Юноша опустил голову. Он боялся себя, боялся, что ошибется, что не сделает все, как надо.
— Я хочу идти с тобой, — наконец сказал он.
— Подними руку, Денна, сын короля.
Денна медленно поднял левую руку, и Посланник коснулся ее, и на мгновение леденящий холод сжал сердце юноши.
— Носи его всегда, и ты будешь слышать меня и других, и сможешь просить помощи и ответа. Теперь прощай, Денна!
Юноша посмотрел на мвою левую руку — на ней светилось стальное кольцо с полированным плоским черным камнем с металлическим отблеском и красной искрой. Камень крови. Камень воинов.
И много крови тогда лилось на границах Харада и морских побережьях, ибо нуменорцы стремились завоевать власть на море. И больше всего жаждали они захватить большой порт, который они называли Умбар. Он контролировал Северное побережье Харада вплоть до устья Андуина. В городе была большая верфь, где строили корабли, и был он столицей большого вассального княжества. Туда и отправил король своего младшего сына с войском, ибо готовилось большое наступление — множество нуменорских кораблей высадили войска к северу от Умбара, и большой флот блокировал город с моря.
И младший сын хорошо оправдал надежды своего отца. Хотя страшен был нуменорский флот и велико было их воинство, Умбар держался почти два года, и нуменорцам ни разу не удавалось закрепиться на земле княжества. И стали называть младшего сына короля хранителем Ханатты.
Но Нуменор лишь показывал пока зубы. В середине 2279 года был нанесен решающий удар. Одновременно был высажен большой десант на юге и на севере; затем от Нуменора прибыли еще войска, и Умбар был отрезан от Харада. Кольцо медленно сжималось, и прибывавшие в город беженцы и раненые приносили страшные вести. Теперь надежда была только на корабли. И день за днем они уходили из гавани, увозя людей, почти без надежды прорваться сквозь нуменорскую морскую блокаду. Но здесь дело спасала флотилия северного порта, которой удавалось оттягивать на себя нуменорские силы, позволила уйти умбарским беженцам. И никто не знал, что сила Кольца Денны, сила души его спасает корабли беженцев, незримо ограждая их от атак нуменорцев.
Людей выводили до последнего дня. Не все добирались до Харадских берегов, но все же очень многих удалось спасти.
Под конец в городе остался лишь небольшой отряд воинов, засевших в городской цитадели. Предводительствовал ими Денна, не пожелавший покинуть своих людей. Сопротивление не могло быть долгим. Маленький отряд был перебит весь. Ненавистного харадского военачальника пытались взять живым, но пока он мог сопротивляться, к нему подойти боялись. А когда он уже не мог поднять меча, некому было спасать ему жизнь. Денна еще дышал, когда удар нуменорского клинка отсек ему голову. Ее выставили на воротах цитадели, и все нуменорское войско радостными криками приветствовало победу над врагами. И крики замерли у них в горле, когда у них на глазах голова и тело убитого истаяли тонким дымом, словно и не было их. Так не стало у Харада хранителя, и Умбар стал нуменорской крепостью.
И был он встречен тем, кого называл он Посланником, в том же темном зале. И тяжело было ему — он считал, что не сумел сделать ничто из того, что мог бы.
— Я не оправдал твоих надежд, Посланник. Все силы мои ушли на войну, и не стал я ни просветителем, ни учителем, как ты ожидал.
— Ты сделал больше. Ты стал защитником. Отныне ты будешь так зваться, и это — твой путь.
И был он облачен в черные одежды, и стал одним их Девяти. И навечно осталась у него красная полоса на шее.
Звездочет
…Мальчик отбросил со лба прядь длинных пепельных волос:
— Учитель, скажи мне, бывает ли так, чтобы звезды гасли?
— Да, Элвир. Ты уже знаешь: звезды — далекие солнца, и, как человек дарит тепло своего сердца тем, кого любит, так солнце дарит свое тепло миру. И когда в сердце Солнца не остается больше тепла, оно умирает, в последний миг обращаясь в ослепительную вспышку света.
— А магические звезды?
— Те, что зажигает над домами пришедших в мир магия Знания и сила любви, горят недолго. И лишь одна звезда горела над миром века…
— Ты говоришь о Звезде Мельтор?
— Да.
— Почему же погасла она?