– Куда мы попали? – шепчет Денис.
– Куда хотели, туда и попали, – ответил Знаменский. – Это город Мордерера, я видел снимки со спутника.
– Только вот попали мы сюда совсем не так, как задумывали. Мы пленники, Денис! – махнул рукой Алексей.
Каменная стена, казавшаяся монолитной, покрывается рябью, черно-красный гранит тает, появляется изображение просторной комнаты, убранной в средиземноморском стиле – беленые стены, грубоватая мебель из цельного дерева, по мраморному полу разбросаны овечьи шкуры, такие же шкуры устилают диван. На заднем плане тлеют угли в камине, перед диваном на мраморной столешнице красуется пузатый графин с рубиновым вином, полупустой фужер отсвечивает багровыми боками, горбятся на блюде гроздья черного винограда. Чуть слышно звучат шаги, в кадре появляется высокий чернокожий мужчина с обнаженным торсом. На плечах накидка из шкуры тигра, набедренная повязка искусно сшита из шкурок горностая. Другой одежды нет, если не считать одеждой бусы из крупных, как лесные орехи, граненых алмазов на сплетенном из золотых нитей шнурке. Голова лишена растительности, макушка блестит, словно только что брита и полита ароматным маслом. Несмотря на экзотическую внешность Алексей узнал этого человека сразу.
– Мордерер Давид Ааронович собственной персоной, знакомься! – произнес он, кивая Денису.
– В одной из своих ипостасей, – буркнул Знаменский и отвернулся.
– Он ниггер? – удивился Денис.
– Я кто угодно, – с усмешкой отвечает Мордерер. – Это вы, люди, кем родились, теми и будете. Однако, к делу, – произносит он и выходит с экрана на площадку.
Знаменский криво улыбается, Алексей приподнимает бровь, Денис одобрительно кивает:
– Клевый фантом! Оперной памяти терабайт нужен. А где проектор прячете?
– Два терабайта. Проекторы в вазонах на потолке… так вот, господа убийцы – вы ведь убивать меня пришли, верно? – вы пленники. Ваше обнаружение и задержание было настолько простым делом, что я даже подумал – а не подстава ли это? Вы просто дешевые клоуны!
При слове “клоуны” Знаменский покраснел, как помидор, даже грудь покрылась красными пятнами. Алексей дернул головой, словно кусачих мух отгоняет, пальцы сжались в кулаки до белых костяшек. И только Денис спрашивает как ни в чем ни бывало:
– А как надо было сделать, что бы вы нас не обнаружили?
– Честно говоря, молодой человек, не знаю, – пожимает плечами Мордерер. – Зато я отлично знаю тактику действий диверсионно-разведывательных подразделений, все директивы, приказы и учебные пособия у меня есть. Вы действовали по шаблону, по инструкции, потому и попались. Все наземные подходы к моему городу охраняются племенами дикарей - тубу что ли? Охотятся, собирают плоды, что-то еще там делают, не знаю… появление троих чужаков, да еще белых, никак не останется незамеченным! Особенно, если экран радара показывает, как от самолета отделяются три предмета на парашютах.
– Это которые незаметны? – злобно спрашивает Алексей, ни к кому не обращаясь.
– Они самые, – кивнул Мордерер. – Но ни во всем диапазоне частот. Итак, вы пленники. Сразу скажу, что убивать вас не собираюсь. Вы молодые, здоровые мужчины – уничтожение непрактично. Но и кормить вас просто так не стану. Порядки у меня таковы: население делится на три категории – нет, на четыре! Начну со второй. Это люди, заслужившие упорным трудом и абсолютной преданностью доверия. Они трудятся техниками, администраторами среднего уровня и рабочими высокой квалификации. Дома - там, на земле, которые вы так внимательно рассматривали – принадлежать им. Третья категория – те, кто исполняет рутинную работу. Ну, скажем, водители транспортных средств, охранники, чистые проститутки, слесаря там всякие, зубные техники … – махнул рукой Мордерер. – Четвертая категория - рабы. Раб имеет только одно право и обязанность – делать то, что ему приказывают представители высших категорий. Жалобы и претензии рабов не рассматриваются. Убивать раба можно, но только в случае необходимости. Например, если только таким образом можно спасти жизнь и здоровье представителя более высокой категории. Провинившиеся рабы наказываются плетьми. Если не помогает, раба превращают в биоробота. Крайний случай – отдают на съедение дикарям тубу. Но это исключение и только те части тела, которые не годятся для трансплантации. Так вот, вы – рабы! Поэтому голые, обритые и босые. Иначе раб выглядеть не может. Кто не работает, тот не ест. В буквальном смысле! Так что если не хотите отправиться в операционную на расчленение, ступайте вниз и займитесь работой. Там же найдете ночлег и заработаете на тряпки.
Мордерер глубоко вздохнул, кончики пальцев коснулись висков.
– Чуть не забыл – каждому из вас вшиты под кожу чипы. Это многофункциональные устройства, все знать вам необязательно, запомните главное – это переводчики. В моем городе живут люди многих национальностей и, дабы решить проблему коммуникабельности, каждому под кожу вшит чип. Первое время будет неудобно, синхронный перевод накладывается на речь, но потом ваши мозги приспособятся и перевод станет незаметным. Кажется, все … вопросы имеются?
– А кто относится к первой категории? – спросил Денис.
– Сверхлюди. Кто это такие, вам объяснит Алексей Павлович, – сухо отчеканил Мордерер. – Желаю удачи.
Фантом замирает, как восковая кукла, теряет четкость и пропадает. Изображение зала гаснет, стена обретает первозданный вид, поток прохладного воздуха иссякает.
– Намек понятен, – вздохнул Денис. – Дядя, так что там про сверхлюдей?
– Люди, у которых завершена мутация. Один из признаков – наличие мужских и женских гениталий, – задумчиво глядя на странный город ответил Алексей. – Но не обязательно. Я до конца не знаю, какими возможностями они обладают. Да это сейчас и не важно.
– А что тогда важно? – рычит Знаменский. – Надо выбираться отсюда как можно скорее. Ты с Мордерером на короткой ноге, так что уж будь добр, расскажи. Или решил выслужиться?