- Уснул, что ли? - недовольно бурчит хриплый тенор.
- Отрубился. Не летал ни разу! - уверенно отвечает пропитой баритон.
По легкому сотрясению веревок Алексей понял, что его распутывают. Путы спадают, тень заслоняет солнце.
- И чё теперь, тащить его? - выражает недовольство обладатель тенора.
- Ну, дай понюхать свои трусы, - предлагает баритон. - Взбодрится?
Тенор злобно ругается матом, баритон ухмыляется. Костлявые руки подхватывают под руки, ботинки гулко стучат каблуками по железу, затем звук становится слабее и прибавляется чуть слышимый скрип. Алексей приоткрывает один глаз - тащат по деревянным мосткам, перекинутыми между контейнерами. Доски прогибаются, конвоиры опасливо жмутся к середине, движения становятся неуверенными. Пистолет одного из бандитов болтается в кобуре прямо перед лицом, можно даже зубами вытащить. Соблазн слишком велик! Оружие мигом извлекается из самодельной кобуры, руки вытягиваются вперед и резко прижимаются к телу, сбивая с ног бандитов. Оба падают ничком, даже не сообразив, что произошло. От удара мостки подпрыгивают, как батут, Алексей взлетает и ловко опускается на ноги. Доски шатаются, чтобы удержать равновесие пришлось вытянуть руки в стороны и замереть. Взгляд невольно опускается, успевая выхватить из полумрака два стремительно несущихся вниз тела. Истошные вопли обрываются смачным шлепком о железо палубы. Наступает мгновение полной тишины - лица в рубке застывают восковыми масками, стражники на постах замирают с оружием в руках, ухмылки замерзают на потных физиономиях, время словно останавливается. Даже колебания хлипкого мостика под ногами ощутимо замедлились и вот-вот совсем остановятся. Странное чувство спокойствия овладевает Алексеем - он вдруг осознает, что может не торопиться. Нет страха, паника не разрывает мозг на кусочки и ужас приближающейся смерти не парализует волю. Наступило то самое состояние, о котором ему говорил Мордерер - ускорение всех процессов в организме, которое воспринимается психикой как замедление времени. Нет никакого замедления, просто он, Алексей Снегирев, начал соображать очень быстро!
Железные коробки контейнеров стоят все-таки не так что б уж совсем ровно, есть выступы, за которые можно уцепиться или поставить ногу. Даже не очень опытный паркурщик способен без особых усилий путешествовать по контейнерному городу, попутно заглядывая в окна и распахнутые двери. "Фигня по сравнению со скалами в ущелье Шарля!" - подумал Алексей и без раздумий прыгает вниз, в движении пряча пистолет за пояс. Приземление на выступ, короткая перебежка по краю, новый прыжок и снова перебежка. Несколько железных коробок поставлены кое-как - видимо, крановщик был пьян! - выступы превратились в тропы, по которым можно на велосипеде ездить, Алексей идет как по бульвару, даже не глядя под ноги. Металлическая тяжесть оружия за поясом придает уверенность, движения точны, тело работает как часы. До края выступа несколько шагов, есть время подумать. Итак, его в очередной раз собрались похитить. Похоже, "слава" мутанта - то есть урода, если говорить по-русски! - настигла и здесь. Стоило только ступить на палубу элеонора ... тьфу, блин! ... "Теодора Рузвельта", как "засекли" и начали "пасти" местные урки. Еще на мосту вычислили. Конечно - белый и голый, если не считать одеждой дурацкие шорты! - в толпе смуглых и чернокожих виден за версту. Только вот кому он понадобился, весь такой из себя? Этот хрен должен обладать большими связями и немалыми деньгами, чтобы местная шушера его слушалась. Или просто большими деньгам, ведь любой "крутой" гангстерито, в сущности, продажная шавка по сходной цене.
Снизу доносится топот и крики, замысловатую ругань разнообразит женский визг, лай собак, кудахтанье кур и лязг железа. На краю выступа появляются чьи-то пальцы, возникает обритая наголо голова. По узкому лобику ползут капли жирного пота, глаза выпучены, ноздри раздуваются ... Алексей отстраненно взглянул, тупой носок солдатского ботинка сбивает голову, будто поганый гриб с дороги. Потный дурак летит вниз, стесывая неровности контейнеров собственной задницей и головой. Крики и визг на дне железного ущелья возрастают лавинообразно, добавляются одиночные выстрелы и визг рикошетирующих пуль. Выступ заканчивается, очередная щель разевает пасть. Алексей подпрыгивает, пальцы сжимают боковое ребро железного ящика. Рывок и он стоит на следующем уровне. Здесь выступ очень узкий, идти можно только боком, на носочках, плотно прижавшись всем телом к стене. Алексей так и делает, попутно продолжая размышлять. Итак, на чем я остановился? Ага, какой-то хрен с деньгами... Кто-то вроде Мордерера, очередной исследователь непознанного и загадочного? Вот бы морду набить! Но его сначала надо найти и помочь в поисках может только тот, кто руководит поимкой меня, такого непознанного и таинственного. Значит, надо идти в рубку управления этим корытом!
Алексей добирается до края контейнерного города. До рубки остается метров десять, не перепрыгнешь, даже если разбежаться. Но если считать до площадки, огороженной фальшбортом, получится примерно три с половиной. Тоже немало, но если как следует разогнаться, то получится. Алексей подтягивается на руках, осторожно выглядывает. По верху бродят часовые, настороженно заглядывая в каждое отверстие. Некоторые вовсе опустились на колени и смотрят вниз, в промежутки между нагромождением контейнеров. Они так внимательны и сосредоточены, что Алексею до щекотки захотелось подойти и надавать пинков под зад всем глядельщикам. Увы, нельзя - подстрелят. Но вот тому, кто ближе всех, надо дать пинка обязательно. И автомат забрать, старательный болван даже в руках оружие не держит, положил рядом и пялится вниз, будто чудо должно явиться.
- Щас ты узришь свою "чуду"! - цедит сквозь зубы Алексей.
Словно гигантская ящерица он ползет по нагретому солнцем железу, грязные пятки и обтянутый штанами тощий зад охранника приближаются со скоростью такси, спешащего к одинокому пассажиру. Пальцы левой руки плотно обхватывают приклад автомата, правый кулак отправляет не в меру бдительного стражника в полет. Автомат летит за спину, Алексей разбегается и прыгает. К счастью, контейнер находится выше надстройки, а прыгать сверху вниз всегда проще. Короткий перелет завершается чувствительным приземлением с перекатом и впечатыванием в железную стену рубки, от которого звенит в ушах и громко хрустит в спине. Острая боль пробивает от затылка до задницы и заканчивается коротким треском и щелчком. "Позвоночник сломал! - мелькает мысль, но сменяется трезвым рассуждением, - да ну на фиг, чему там трещать-то!" Встает на четвереньки, на железный пол сыплются кусочки пластмассы и погнутые железки. Последним падает согнутый в дугу затвор с отломанной рукояткой.