-Сердце!
-Что, простите? - выпучил на него глаза парень.
-Это он по привычке, - шепотом подсказала Ангелина, - дай ему какую-нибудь вещь из вашего мира. У тебя ведь осталось что-то?
Достав из кармана кулон с ангелком, он протянул его Анубису. Едва завидев украшение, адвокат довольно улыбнулась, чувствуя, светлую энергию. Прокурор же презрительно поморщился.
Положив кулон на одну чашу, древнеегипетский бог вытащил разноцветное перо из-за пояса и положил его на другую чашу. Присутствующие в зале затаили дыхание. Затем великий измеритель выровнял весы и одновременно отпустил перо и кулон.
Константин понимал, что если перевес пера будет существенный, то процесс будет непродолжительным, а вердикт далеко нерадужный. Но весы, сначала склонившись на сторону пера, сбалансировали в обратную сторону. Так продолжалось довольно долго, весы правосудия не могли выбрать между пером истины и кулоном хранителя. Через какое-то время Анубис недоуменно повернулся к судьям.
-Достаточно, - решил пожилой судья, - итак, как мы видим, этот человек либо находится на грани между пороком и добродетелью, либо в нем предостаточно и того и другого. Учитывая, что смерть наступила раньше положенного срока, такой результат вполне ожидаем. Предоставляю слово прокурору, прошу вас, господин Хельш.
Ликантроп, поправил костюм, затем встал, и, прочистив горло, начал свою речь. Он перечислял все качества Константина, не делавшие ему чести, все случаи из жизни, в которых был нанесен физический или моральный вред другому живому существу. Не забыл он и про неуважение к некоторым товарищам по ордену и невыполнение приказов командира.
-Особенно хочу отметить, - говорил он, расхаживая по тесному залу, - эта душа подвержена вспышкам гнева, а гнев, - посмотрел он многозначительно в глаза ведьмаку, - как всем известно, один из смертных грехов.
Константин молча слушал прокурора, перебирая все названные моменты в памяти.
-В заключение своего выступления, - он вновь вернулся на свое место, - решением суда предлагаю отправить Соколова Константина непременно в ад, там из него получится первоклассный демон, у меня все, ваша честь, - он чуть поклонился судьям и сел на стул, явно довольный своими изречениями.
-Спасибо, господин Хельш, - ответила ему женщина-судья, - Соколов Константин Алексеевич, как вы прокомментируете обвинения против вас?
У стража что-то зашевелилось внутри, готовое вырваться наружу, но он сдержал себя и ответил спокойным голосом:
-Да, госпожа судья, я согласен с некоторыми обвинениями прокурора в свою сторону. Мой характер оставляет желать лучшего, а за некоторые поступки я чувствую вину и по сей день. Но неподчинение приказам продиктовано моей личной совестью, и за всю жизнь не было случая, чтобы кто-то пострадал из-за этого. Что касается неуважения, то это слишком громкое слово, чтобы им можно было описать мое отношение к окружающим. А гнев я использую лишь для того, чтобы защитить тех, кто мне дорог.
-Ваш гнев, - вновь заговорил ликантроп, не вставая со стула, - только что чуть снова не выплеснулся наружу, кого вы здесь собрались защищать?
-Господин прокурор! - оборвал его старший судья, - вам уже было предоставлено слово, соблюдайте порядок, - затем повернулся к парню, - это правда?
Константин потупил взор.
-Правда.
Ангелина недовольно поджала губы.
Далее слово было предоставлено адвокату, которая, в свою очередь, обращала внимание судей на светлую сторону души подзащитного.
-У меня есть вопрос к моему подзащитному, если позволите. - Обратилась она к судьям.
-Прошу вас, - указал старший судья обеими руками на Костю.
-Константин, скажите, - начала ангел-хранитель, - вы уберегли некую Кристину Полякову от инквизиции, вследствие чего, ей и ее сестре предоставили убежище. Почему вы решили ее защитить?
-Каждый человек имеет право на искупление, - ответил ей страж, - даже если в какой-то момент он отступился от светлого пути.
-Хорошо, - удовлетворительно кивнула адвокат, - а что вы чувствуете сейчас по отношению к ней? Ведь, как известно, между вами несколько лет назад произошел разрыв.
-Люди сходятся и расходятся, - терпеливо отвечал Константин, - да, у нас с ней не получилось тогда построить крепкие отношения, но я ее в этом не виню. Просто так получилось.
-У меня нет больше вопросов, ваша честь, - закончила девочка свое выступление, продемонстрировав на одном примере сразу две добродетели - заботу о ближнем и прощение.
Далее, после нескольких взаимных выпадов и протестов между Хельшом и Ангелиной, молодой судья развернул пергамент, лежавший перед ним.