-- По ночам с запада от деревни после полуночи стук какой-то доносится.
-- То есть не с медвежьего хутора, который на востоке?
-- Ага. Ничего вроде особенного, но странно же! Такое ритмичное и глухое "тук-так-тук-так" -- Зотик настучал костяшками пальцев по столу.
-- Весело живете, -- с востока по ночам призраки воют, с запада стучит кто-то, еще и кабан носится этот дикий по лесам, тут и будучи не кабаном одичаешь, как спать под такой шум? А городские еще презрительно говорят, что в деревнях жизнь скучная! -- заметил Готфрид.
-- Надо разобраться, в чем дело, но со всем по порядку. Сначала медвежий хутор, потом -- остальное. -- высказался Леон, и друзья поддержали его.
До полуночи было еще далеко, а на улице все еще лил дождь, хотя уже и начинал затихать. Давние друзья какое-то время поговорили, а затем взяли передышку. Леон сел на скамью у окна, взял уголек, палено и начал разрисовывать его. Зотик вышел по домашним делам на улицу. Готфрид выглянул в окно и увидел знакомую фигурку, опасливо заглядывая внутрь дома. Леон приметил эйдоса за окном и отложив палено, подошел взглянуть. Эйдос преобразовался в крылатого конька, верхом на котором сидела прежняя женская фигура с плавающими волосами.
-- Мне кажется или это тот же самый эйдос, что встретился нам прежде?
-- Это он и похоже я ему приглянулся, -- заключил Готфрид. -- По нужде, когда отходил, он за мной увязался, но в дом не последовал. До меня только сейчас дошло, что эти причуды не проникают в дома без разрешения, хотя для них стена не преграда. Ну что мелкая, заходи, гостем будешь! -- пригласил рыцарь и крылатый конек с серой фигуркой тут же проплыл сквозь окно.
Фигурка эйдоса оттолкнулась от конька и тот растворился в воздухе. Осталась лишь крохотная женская фигурка, парящая в воздухе. Рыцарь подставил ладонь, и эйдос плавно опустился на нее, встав на самые носочки, само собой имитируя это. Пепельные волосы призрачной девушки походили на языки пламени или водоросли, вертикально колеблясь в воздухе.
-- Ты знаешь, что это значит? -- поинтересовался Леон, глядя на то как друг балуется с эйдосом.
-- Знаю, он, она или оно, в общем эйдос -- выбрал меня и теперь будет всюду следовать за мной. Видал такое десятки раз, но понял только сейчас.
-- Ты можешь прогнать его и тогда он оставит тебя в покое, но разве можно прогнать такое чудо?
-- Ты прав, так приятно знать, что ты кому-то нужен в этом мире, что у тебя есть кто-то кому ты дорог. У меня это ты Леон, Зотик и все, ну, а теперь у меня есть... хмм, звать тебя эйдосом не дело, тебе нужно имя...
-- Есть что-нибудь на примете?
-- Нет, у меня с этим туго, сочинительство тебе легко дается. Всегда восхищался тем как ты просто брал в руки перо и писал... или рисовал. Ощущаю себя обделенным, как будто у тебя есть ключ от потайной двери, а у меня его нет.
-- Не говори так, у тебя есть ключи от дверей куда мне хода нет.
-- Например?
-- Тебе не нужна похвала, мой друг, ты и сам прекрасно знаешь свои сильные стороны. Лучше сосредоточься на имени.
-- Беатриче, -- со взглядом, смотрящим как будто не в стену, а на линию горизонта, произнес Готфрид.
-- Беатриче? -- Леон задумался, мысленно вороша кипу пыльных книг в библиотеке личных знаний. -- Это имя образовано от Беатрисы, которое в свою очередь уходит корнями к Виатрикс, что в переводе с альвийского значит -- путешественница. А ведь и правда, теперь этому эйдосу предстоит странствовать с нами. И после этого ты еще будешь утверждать, что у тебя нет ключа от комнаты творцов?
-- Боги всемогущие! Леон, ты просто ходящая библиотека. Хоть раз подыграй мне и сделай вид, что не знаешь. Я так извернулся, думал ты не смекнешь, эх! -- добродушно пожурил друга Готфрид.
-- Похоже Беатриче нравился этот образ, -- заключил Леон.
Готфрид опасался, что Леон раскусит в образе эйдоса намек на Лису, ведь похоже, что эйдос принимал форму образов, выуженных из мыслей Готфрида, но нет, умышленно или же искренне -- Леон ничего не знал и не подозревал. Желание Готфрида сбылось, ибо порой всепроникающее понимание сути вещей Леона пугало. Готфрид решил, что это он видит во всем теперь Лису, альвийка занимала все его мысли и ее лицо не выходило у него из головы, уютно устроившись там как у себя дома.
-- Беатриче, тебе нравится твое имя? -- поинтересовался Готфрид, но эйдос никак не отреагировал, девчушка лишь покружила вокруг, а потом уселась к рыцарю на плечо, болтая ножками.
-- Деваха ваша убегла! Или я не знаю куда вы ее там заныкали, идите смотрите сами. -- заскочив домой, выпалил Зотик.
-- Да ну! -- воскликнул Готфрид и выскочил на улицу, следом за ним поспешил и Леон.
Беатриче так и сидела в воздухе, несколько секунд болтая ножками, не замечая, что под ней уже и опоры нет, а приметив, поспешила за Готфридом.
-- Точно тут оставили? -- уточнил Зотик, стоя у дерева, к которому пришли рыцари.
-- Точнее некуда.
-- Другие на месте, -- доложил Леон, проверив разбойников.
-- Сейчас я мужиков позову, да и отправим этих в петлю, пока и они не убегли. Хрен с ней с бабой этой, авось от страха поумнела враз, коли сообщников оставила. Покараульте покамест этих. -- распорядившись, Зотик ушел, молотя в дверь хат и созывая народ засвидетельствовать казнь пойманных разбойников.
Дождь практически прекратился, лишь чуток накрапывал, но все небо оставалось затянуто тучами, даруя ложное чувство позднего вечера.
-- Ты ее отпустил, Готфрид. Она же головорез и видимо не мелкого пошиба, раз розыскные грамоты шлют. Не хочу и не буду читать тебе мораль, ты взрослый человек и я уважаю тебя, я на твоей стороне. Объясни мне лишь, -- зачем? Ты обманул Зотика и спас ее от петли, так зачем еще и освободил?
Побег Лисы удивил простодушного Зотика, но не Леона. Рыцарь знал, что пленников повязали в деревне так крепко, что такие узлы проще было разрезать, чем развязать. Тем не менее, у дерева, где была Лиса, веревок не обнаружилось. Очевидно, Готфрид сделал это для того, чтобы не вызывать лишних мыслей у Зотика и противоречий с прежней легендой о том, что она в банде на вторых ролях. Так все могло сойти за то, что она выпуталась сама, ну, а отсутствие веревки уже можно додумывать самому, но Зотик был не из мыслителей. Произошедшее логично складывалось с защитой Лисы в доме Зотика, но итог Леона удивил, ведь тот искреннее полагал, что Готфрид достиг цели еще в застольном разговоре.
-- Смешно прозвучит, особенно от меня, но она запала мне в сердце. Я в ней увидел, как бы дико это не звучало -- родственную душу.
-- Даже и не знаю, что думать теперь об этих словах, ведь мы всегда считали друг друга родственными душами, а тут, ты говоришь о близости к преступнице.
-- Не бери в голову, просто поверь. Когда ей грозила смерть все, о чем я мог думать это только о том, как уберечь ее от гибели. Да, я этого добился, но не тут-то было. Стоило мне представить, как ее оголят на виду у мужичья и будут хлестать плетью, а потом еще и тронут раскаленным железом... я не смог ничего с собой сделать. Пусть у альвов и заживают все шрамы без следа, но я не мог позволить сделать с ней такое. Клянусь тебе мой друг, со мной такое впервые и это не сиюминутная прихоть.
Леон усмехнулся, а затем глубоко вздохнул.
-- Скажу откровенно, -- я не никогда не предполагал, что из нас двоих ты будешь первым.
-- Первым? -- переспросил Готфрид, потирая колючий подбородок, Беатриче повторила этот жест за ним, потирая крохотной ручкой свой подбородок.
-- Да, через тебя прошло столько женщин, что я и не думал, что ты сможешь вот так вот взять влюбиться в одну из них, это как будто не для тебя, что ли.
-- Поверь, Леон, ты у меня с языка снял эти мысли! Я не знаю, что в ней черт подери такого! Даже не знаю, веришь ли ты мне? Но меня тянет к ней так, что сил нет сопротивляться, клянусь наследством отца! Все эти годы воплощением любви для меня был стон и треск крепостных стен, что хрустят как сухой хворост в костре и раскалываются подобно ореху, под ударами будоражащих кровь выстрелов требушета. Я испытывал любовь к музыке мелодию в которой составляли крик вошедших в раж воинов, звон мечей и топот копыт, разбавляемых ржанием и сопением лошадей. Моя любовь -- сражение, лишь в нем я чувствовал себя живым, хотя в два счета мог оказаться мертвым. Теперь же, моя любовь и любовь ли, принадлежит женщине, а ратному делу придется примерить на себя роль любовницы.