Будучи в училище, я посещал по воскресеньям церковь и скучал в ней. Тихвинское же архимандритское служение и церковное пение мне всегда нравились своей красотой и торжественностью. Ежегодно Великим постом я говел по положению. Один год я почему-то относился к этому обряду с благоговением, в другие года довольно заурядно. В последние два года пребывания в училище я услыхал от своих товарищей Страковского и Корвин-Круковского, что «Бога нет, и все это лишь выдумки». К-К. уверял, что он читал философию Вольтера (?!). Я довольно охотно пристал к мнению, что «Бога нет и все это лишь выдумки». Таковая мысль, однако, беспокоила меня мало, и, в сущности, я не думал об эти важных материях; но и без того слабая моя религиозность совершенно исчезла, и никакого душевного глада я не чувствовал.
Припоминаю теперь, что еще мальчиком 12–13 лег я не чужд был свободомыслия и однажды приставал к матери с вопросами о свободе воли. Я говорил ей, что хотя все на свете делается по воле Божьей и от него зависят все явления жизни, тем не менее, человек должен быть свободен в выборе действий, и, следовательно, воля Бога в этом отношении должна быть бессильна, ибо иначе как бы он мог допустить дурные поступки человека, а потом карать их. Разумеется, я выражался не совсем так, но мысль была эта самая, и мать затруднялась ответить мне на нее что-либо[34].
Я говорил уже об относительной грубости и низменности умственной жизни среди моих товарищей; так было по крайней мере в течение четырех годов моего пребывания в училище. На двух старших курсах почувствовалось все-таки некоторое повышение в этом отношении. Я упоминал уже о склонности к музыке и хоровому пению между известной частью моих товарищей в старших курсах и о кружке, собиравшемся около меня, благодаря моей игре на гармониуме и разучиванию с моей помощью хоровых пьес.
Между товарищами моими объявились любители оперы, и в особенности «Жизни за царя», вкусу к которой много способствовал я. С товарищами моими И.А.Броневским и князем А.Д.Мышецким я вел оживленные беседы о музыке, с тех пор как более стал ею заниматься с Канилле и Балакиревым, что было им известно. С князем Мышецким я очень сблизился и подружился.
Следует также упомянуть о кратковременной моей юношеской сердечной привязанности к хорошенькой особе Л.П.Д.[35] в лето 1859 года, с которою я познакомился в Ревеле во время стоянки на тамошнем рейде. Она была, разумеется, в полтора раза старше меня и смотрела на меня как на мальчика, причем мое ухаживанье ее, очевидно, забавляло. В доме у Д. я бывал и в Петербурге осенью, но скоро склонность моя к ней прошла, я перестал с ней видеться, и жизнь моя потянулась обычным прозаичным, училищным порядком. В обществе, как большая часть молодых людей-подростков, я был диковат и дам чуждался.
Обозревая мою душевную и умственную жизнь за проведенные в училище годы, я уклонился от последовательного повествования. Перехожу вновь к прерванному рассказу.
Я говорил уже, что провел ле-то 1862 года в Кронштадте скучно и вяло. От этих 3–4 летних месяцев у меня не сохранилось никаких живых воспоминаний. В сентябре клипер «Алмаз» вытянулся на рейд, готовый к заграничному плаванию. Семейство брата, мать и дядя вернулись в Петербург. Вернулись также Балакирев, Кюи и другие. Балакирев тщетно предлагал хлопотать об отмене моего путешествия за границу. Я должен был уехать по настоянию брата, и вот в конце октября состоялся наш выход в плавание. В последний раз я виделся с Балакиревым, Кюи и Канилле на пароходной пристани в Петербурге, куда они пришли меня проводить, когда я окончательно прощался с Петербургом. Дня через два, 21 октября, мы снялись с якоря и простились с Россией и Кронштадтом[36].
Глава V
1862–1865
Заграничное плавание. Плавание в Англию и к Либавским берегам. Контр-адмирал С. С.Лесовский. Плавание в Америку. Пребывание в Соединенных Штатах. Назначение в Тихий океан. Капитан П.А.Зеленой. От Нью-Йорка до Рио-Жанейро и обратно в Европу.
Мы направились в Киль, где простояли дня три[37], а оттуда в Англию, в Гревзенд. По выходе в море оказалось, что мачты клипера коротки, а потому предполагалось заняться в Англии заказом новых мачт и перевооружением, что и было произведено вскоре после прибытия туда. Эта работа задержала нас в Англии (в Гревзенде и Гринайте) около 4 месяцев. Я ездил раза два с товарищами в Лондон, где осматривал всякие достопримечательности, например Вестминстерское аббатство, Тауэр, Кристальный дворец и т. д. Был и в Ковент-Гарденском театре, в опере, но что давали не помню[38].
34
5. Здесь на полях автографа поставлена дата: «7 февраля», а также сделана пометка: «Об интеллигентн. в последн. годы в училище».
35
6. В автографе окончание фамилии зачеркнуто, но на основании писем обоих братьев к родителям —Воина Андреевича из Ревеля за 1859 г. и Николая Андреевича за осень того же года из Морского корпуса —инициалы Л.П.Д. легко расшифровываются: это Любовь Петровна Дингельштет, дочь инженерного полковника, служившего в Свеаборге и умершего в 40-х годах. В 1859 г. Л.П.Дингельштет было 17–18 лет (см. письма В.А.Римского-Корсакова от 25 и 28 августа 1859 г. и письма Н.АРимского-Корсакова к родителям за осень 1859 г., Семейный архив Римских-Корсаковых, а также упоминавшуюся выше статью А.Н.Римского-Корсакова «Тихвинский затворник, его предки и семья. Детские и юношеские годы Н.А.Римского-Корсакова»).
37
1. Здесь Римский-Корсаков допустил неточность. Первая стоянка в Киле продолжалась от двух до трех недель (См. «Переписка М.А.Балакирева и Н.А.Римского-Корсакова». «Музыкальный современник», 1915, № 1, с. 133, а также письмо Николая Андреевича к матери от 7/X1862 г. в его архиве в РНБ).
38
2. В Киле Римский-Корсаков слушал оперы: «Фра-Диаволо» Обера и «Лукрецию Борджиа» Доницетти (см. его письмо к М.А.Балакиреву от 7/X1862 г. из Киля // «Музыкальный современник», 1915, № 2, с. 90), а в Лондоне —«Торжество любви» В.В.Уоллеса —«новую английскую оперу, довольно гадкую» (см. письмо Римского-Корсакова к М.А.Балакиреву от 13/25 декабря 1862 г. из Гринайта) и «Рюи Блаз» «какого-то Говарда Гловера, гадость ужасная» (см. письмо Н.А.РимскогоКорсакова к М.А.Балакиреву от 20/1 1863 г. из Гринайта // «Музыкальный современник», 1915, № 2, с. 90, и к матери от 27/1 1863 г. оттуда же. Архив Н.А.Римского-Корсакова в РНБ).