Обернувшись, я понял, что у остальных дела идут гораздо хуже, способность Салюбри гасить заклятия работала в полной мере. Рольф попался на крючок, когда попытался частично выйти из измененной реальности за спиной Салюбри, тут его и настигло гасящее заклятие, выбросившее Носферату в обычный мир. Все бы ничего, но то место куда его выбросило было уже занято... стеной. Хорошей такой стеной, прочной и толстой. Так что бедняга Рольф до пояса врос в стену и теперь безуспешно пытался оттуда выкарабкаться. Хорошо еще, что у Салюбри не было достаточно времени, чтобы воспользоваться его почти беспомощным состоянием, его внимание было полностью сосредоточено выяснением с Цимитсу важного вопроса, "Кто есть ху в этом мире". К моему огорчению, у Цимитсу это получалось как-то не слишком убедительно. Попытки смены формы прерывались контрзаклинаниями Салюбри, в результате чего тело метаморфа представало каким-то недосформировавшимся, прерванным на середине трансформации. Положение спасало то, что ментальные атаки Салюбри отбивались, хоть и не без труда, и успешно работала другая сторона магии трансформации — изменение чужого организма. Цимитсу направлял потоки трасформ-энергии на самую труднорегенерируемую область, а именно на скелет. Одна рука Салюбри уже практически не работала, ее кости были до неузнаваемости деформированы, из-за чего ему пришлось бросить один из парных мечей. Но все равно он ощутимо превосходил Цимитсу, лишенного возможности полноценного метаморфизма, и в магических атаках и во владении холодным оружием. Рольф же был по крайней мере на несколько минут выведен из боя.
Я был слишком измотан физически, чтобы напролом лезть в дуэль на мечах, а для большей эффективности заклятий Салюбри надо было отвлечь, чтобы он просто не успел погасить или по крайней мере ослабить направленное на него магическое воздействие. Что же придумать, что?! Цимитсу явно непригоден, он и так отбивается из последних сил; Рольф неподвижен и лишен большей части своих преимуществ. Стоп, но ведь Носферату все же имеют некоторую власть над животным миром, меньшую, чем Гангрел, но большую, чем остальные кланы. А мы сейчас находимся в неуютном и промозглом монастырском подземелье. А где сырое подземелье, там стопроцентно есть крысы, а хорошо бы еще и летучие мыши. А уж эти два вида фауны может вызвать даже самый неопытный из клана Носферату.
— Рольф, летучие мыши и, если можешь, крысы, — на его лице промелькнуло понимание и неприкрытая радость. Носферату умные парни, все понимают с полуслова, был бы на его месте Гангрел, не уверен, что все удалось бы так легко.
Хорошо, что Салюбри либо не расслышал, а скорее всего просто не понял, что крылось за этой внешне безобидной фразой и продолжал уже просто добивать Цимитсу. Но уже через секунду оказавшаяся ближе всех крыса банально тяпнула его за ногу. Тот отвлекся буквально на миг, но это позволило покалеченному Цимитсу вырваться из угла, куда его загнали и разорвать дистанцию. Подоспели еще несколько крыс, с не меньшим энтузиазмом впившихся в ноги Салюбри, а над головой закружились три летучие мыши, мешая обзору и пытаясь выцарапать глаза. Его внимание отвлеклось на них, а мне только это и нужно было. Ради такой важной персоны я не пожалею самого надежного и убойного своего заклятия Магии Крови, рассчитанного как раз на подобный случай. После него я долго буду чувствовать себя препаршиво, но цель того стоит. "Петля" использует для активации и дальнейшего действия мою собственную кровь — из протянутой в сторону Салюбри руки вырывается струя крови, сформировываясь по пути в зазубренную петлю, которая и охватывает его шею. Тут он и задергался, пытаясь разрушить заклятие и не понимая, что для этого нужно сначала уничтожить меня. А между мной и им встал несколько оклемавшийся Цимитсу. "Петля" же продолжала работу, в стиле циркулярной пилы вгрызаясь в его шею все глубже и глубже, пока наконец не перерезала позвоночный столб. Так вот ты какой, "Всадник без головы", подумал я прежде чем окончательно отрубиться.