***
На этом этаже судя по всему уже не было никаких ловушек, охрана тоже блистала отсутствием. Видимо, они посчитали, что западня на лестнице вполне надежна и не стоит излишне перестраховываться. Оно так, но не против Цимитсу, впрочем, я был только рад промаху наших противников. А где же они сами? Так, а если аккуратно и без лишнего шума просканировать окрестности на предмет наличия Сородичей. Вот и они и даже близко, как раз за этой резной дубовой дверью, причем судя по всему у них там вовсю работает какая-то магия. Хотя почему какая-то? Скорее всего та самая подготовка к телепортации, дабы избежать встречи с нашей небольшой, но очень заинтересованной во встрече компанией. Невежливо уходить не попрощавшись, думаю в детстве им говорили о таком правиле хорошего тона. Даже если не говорили, то мы им сейчас об этом напомним.
— А вот теперь нас ждет самая серьезная проблема и находится она прямо за этой дверью, — обнадежил я ребят. — Главное постараться уложить с первого удара, ибо на второй может просто не хватить времени. Князь, а тем более Спяший не мальчики для битья, а серьезная головная боль. Итак, атака через пять секунд...
Дверь с треском разлетелась после душевного пинка, выделенного Климом и мы ворвались в самое сердце этого здания — личные покои Князя. К несказанному огорчению наше появление не оказалось такой уж неожиданностью. Значительное количество Вентру расположились вдоль стен комнаты, но особого вреда от них ожидать не приходилось — сейчас они были не больше чем батарейки для своего Князя. Видимо, он объединил их в кольцо для усиления мощи своих ментальных атак, так как на его лице играла торжествующая ухмылка. Это было действительно опасно — такой уровень ментальной мощи с легкостью мог спалить мозги нескольким Сородичам, не объединенным в единую цепь. Спяший же стоял в центре помещения, пытаясь активировать окно телепорта, но при этом как оказалось полностью контролировал окружающую обстановку. Тоже мне Гай Юлий Цезарь, делающий три дела одновременно: работающий с телепортом, внимательно смотрящий на всех нас и поддерживающий вокруг себя радужно переливающуюся защитную сферу.
— Магистр, помогите мне уничтожить этих наглецов, что вторглись с это здание, — почтительно попросил Князь.
К его несказанному изумлению Спящий не проявил к этому предложению ни малейшей заинтересованности, хотя ответить все же соизволил:
— Ну нет уж, мой самонадеянный приятель, на сей раз справляйся своими силами. Я же лучше постою в стороне и погляжу, кто из вас на какие подвиги способен, тем более, что мне ничего угрожать не может.
Наивный чукотский дурень... Ну разве можно так огульно недооценивать противника, уже показавшего свои возможности и разгромившего твоих союзников? Может он верит в непреодолимую силу своего защитного заклятия? Но нет такой защиты, которую нельзя разрушить, это непреложный факт. Впрочем, это исключительно его проблемы, переубеждать его надо, но немного погодя. Сначала разумнее будет расправиться с Князем, оставленным без помощи в самый сложный для того момент.
Надо было видеть те изменения, что претерпело выражение лица Князя буквально за мгновение. Нет, словами передать это просто невозможно... Тут было и глубокое разочарование, и неприкрытая ненависть к могущественному союзнику, внезапно бросившего его на произвол судьбы и много другое. Я же практически не был удивлен этим поступком Спящего — ведь для него все мы просто забавные марионетки, с помощью которых так хорошо и весело разыгрывать спектакли по своему вкусу. Однако, он забыл об одной старой но верной истине — любой кукловод должен быть очень осторожен, иначе он сам может стать марионеткой. Мной постепенно овладевало нерассуждающее бешенство, направленное лишь на одно — на уничтожение этой ухмыляющейся мрази, что решила будто может безнаказанно манипулировать нами. Но прежде так или иначе необходимо устранить с дороги последнее препятствие, а именно Князя.
Он судя по всему, явно не собирался дать нам пройти к цели, что было очень глупо с его стороны. Разумеется, такое поведение заслуживало бы всяческого уважения, но только не в данном случае, когда буквально пару секунд назад ему открыто заявили, что "он никто и звать его никак". Что поделать, такова участь большинства ставших на пованивающую дорожку холуйства и преклонения перед кем бы то ни было. Действительно, лишь презрения заслуживает преклоняющийся и нет для истинных Сородичей более низкого падения, чем это.