49. Император Иоанн заключил договор и вступил в родственный союз с деспотом Михаилом[124], отдав в замужество за сына Михаилова Никифора Марию, дочь сына своего царевича Феодора. Для этого супруга Михаилова, Феодора, взяв с собой Никифора, отправилась на восток и нашла императора в окрестностях Пиги, где и была сделана помолвка между детьми. Феодора после сего опять вместе с сыном возвратилась домой к своему супругу Михаилу, по-родственному отпущенные императором. Но над Михаилом сбылась народная пословица: «Кривому дереву не бывать прямым, а эфиопу — белым». Он вздумал отложиться от императора, послушавшись советов дяди своего Феодора Ангела. Император, узнавши об этом, равно как и о тесном союзе, который они между собой заключили, и помня, что и после взятия Константинополя они только были его врагами, — притом находясь в мирных отношениях с мусульманами, как и с болгарами, — прилично и, так сказать, по-царски вооружился и, собрав все свои силы, переправился через Геллеспонт. С ним было много вождей и между ними — Никифор Тарханион, бывший кравчим и исправлявший должность великого доместика. Император вполне полагался на него и считал его преданным себе и самым искусным в воинских делах, как действительно и показал опыт. Достигнув Фессалоники и потом поднявшись отсюда со всеми своими силами, император расположился лагерем в Водинах, а Феодор Ангел поспешил заранее бежать отсюда и ушел к племяннику своему — деспоту Михаилу. После недолговременной осады император овладел Водинами. Поднявшись оттуда, раскинул палатки на одном месте, находящемся близ озера Острова, а вождей своих: Алексея Стратигопула, Михаила Палеолога, сына великого доместика, Иоанна Макринона, Тиранна Гуделина и некоторых других — отправил во владения Михаила-деспота с тем, чтобы они опустошали их, и если бы встретились с его войсками, то вступили бы в битву с ними; а если представится возможность, то разрушили бы и крепость. Так они и делали и захваченное приносили к императору. Сам же император продолжал оставаться близ упомянутого Острова и скорбел душой, что не успел еще сделать ничего, достойного себя. Сокрушалось и его войско, потому что время было зимнее и оно терпело недостаток в необходимых потребностях. Впрочем, император устранил это затруднение, распорядившись, чтобы из Веррэи на мулах и верблюдах доставляли в лагерь все нужное. Когда император находился в таком положении, сверх всякого ожидания, явился к нему перебежчик из Кастории Главас и вслед за ним — Феодор Петралифа, женатый на дочери Димитрия Торника Комнина, который у императора Иоанна был высшим гражданским сановником и был чрезвычайно любим им и уважаем, так что в письмах своих император называл его братом. Его уж давно не было в живых. В это время не было никого, кто бы носил имя и должность правителя гражданских дел, и император в обыкновенных текущих делах употреблял каких-нибудь безвестных грамматиков[125] вроде Иосифа Месопотамита и Никифора Алиатты и только для особенно важных бумаг, требовавших тщательного составления, употреблял Иоанна Макрота и меня. Названный нами Петролифа, будучи братом жены Михаила, своим прибытием к императору много ободрил и его самого, и все его войско. Ибо тотчас после этого Кастория и вся окружная страна подчинилась императору, а вслед за нею и обе Деаволии, как Малая, так и Большая. Также Гулам из Албана, женатый на племяннице императрицы Ирины, дочери ее двоюродной сестры, и пришедший на помощь Кастории с войском из Албана, присоединился к императору, склонившись на ласковые слова и письменные обещания императора. Император ласково принял всех их и почтил по достоинству. Деспот Михаил, узнавши об этом и видя, что дела его приходят в более и более затруднительное положение, между тем как дела императора постоянно изменяются на лучшее, отправил к императору посольство, состоявшее из Ксера, митрополита Навпактского, шурина своего Малиасина и Лампета, которые, будучи допущены к императору, вступили с ним в переговоры. Михаил уступил царю крепость Прилап, Велесон и находящееся в Албане укрепление Кроас, а царь со своей стороны скрепил союз письменной клятвой и тоже отправил к нему послов, — это были Фока Филадельфийский, дворцовый приммикирий[126], Исаак Дука, иначе называемый Мурзуфлом, Михаил Иалеас и я. Отправившись к Михаилу, мы нашли его в Лариссе, скрепили заключенный союз и, взявши с собой сына его Никифора, которого император ради внучки своей почтил титлом деспота, и дядю, Феодора Ангела, обложенного узами, возвратились назад к императору, стоявшему лагерем в Водинах. Так происходило и так кончилось все это дело. Перезимовав[127] в Водинах, император в начале весны, отпраздновав день Пасхи, оставил здесь свои войска и, вверив начальство над ними протовестиарию Алексею Раулю, женатому на племяннице императора, и Михаилу Комнину Палеологу, отправился с небольшим войском для обзора вновь приобретенных теперь областей. Сначала он прибыл в Ахриду, потом посетил Деаволу, а оттуда отправился в Касторию. Наконец осенью, собрав войска, он порешил возвратиться на Восток.
124
Точнее передает все это дело Григора. Вот его рассказ: «Михаил, отправив к царю Иоанну послов, просил для своего сына Никифора руки дочери сына царя Феодора Ласкаря Марии и получил. Брачные условия и договоры были заключены в присутствии сына Никифора и матери его Феодоры, отправлявшихся лично на восток, частью для того, чтобы посмотреть упомянутую невесту, частью же для скрепления брачных условий. Затем, оставив невесту у ее родных, супруга Михаила Феодора с сыном Никифором отправилась в обратный путь, взяв ручательство со сватов-царей в том, что брак будет совершен в следующем году. Между тем Михаил вздумал нарушить заключенные условия и, поднявшись, перешел свою границу со злым умыслом против западных городов, которые были подвластны царям римским». Рим. ист. Григоры. кн. 11, стр. 46-47.
126
Πριμμικηριος — Primicerius (из primus — «первый» и cera — «воск») означало человека, занимавшего первое место на восковой таблице чинов, относившихся к известному роду службы. И потому приммикирии были во всех рангах, не только гражданских, но и духовных. Дворцовый приммикирий — Πριμμικηριος της αυλης — наблюдал за всеми чиновниками, служившими при дворе: ο Πριμμικηριος της αυλης εχει μεν εν παραςτασει υπηρεσιαν, οιαν προειπομεν ευτακτει γε και τους εν τη αυλη παντας. Codin cap: 5 n. 44.
127
Григора, напротив, говорит, что император поспешил отправиться отсюда, потому что не хотел зазимовать. См. Рим. Ист. Григ. кн. 11, стр. 48.