- Нет. – У Визы не поворачивался язык назвать мать «Ваше Величество».
- А мы не знаем, где она. Одераричи не слышит её, так что осмелюсь предположить, она носит риалроновую диадему?
- Да. – Та кивнула.
На немолодом лице Ориты возникла кривая ухмылка:
- И тебе известно где её убежище?
- Да. – Визы снова кивнула, но в этот раз ей было что сказать ещё. – Ксардера построила портал в моем Храме и регулярно возвращается туда. Полагаю, в ближайшее время ничего не изменится.
- Равно как и для нас. – Королева усмехнулась, в её глазах читалась безысходность.
- Орита… - С толикой утешения проговорил её имя Ричи.
- Милая… - Фузу сгустил брови.
- Это факт, господа. Ксардера уже уничтожила Орану. – Она встала со стула и торопливо зашагала к ближайшей слева двери. Остановившись, она сказала в полоборота. – Нам могут помочь только силы, стоящие много выше нашего понимания.
В душе Визы что-то сломалось. Она никак не ожидала услышать чего-то подобного от самой Ориты Дивы. Женщины, свергшей императора и принесшей в беспокойную Орану пусть шаткий, но все же мир. Она не сдалась, когда родной брат убил отца и сослал её из столицы. Её сердце выдержало, когда от неё отвернулись двое младших детей. Но сейчас в её словах слышалось поражение.
- Фузасу. - Позвал его учитель, когда все уже успокоились, а Визы пила горячий чай, пытаясь прочесть кое-какие исследовательские работы Вильмута, но его почерк казался чем-то непостижимым.
Медиум незамедлительно отложил в сторону стратегические карты и списки погибших и пропавших без вести, и отошел вместе с наставником в дальнюю комнату.
Сломя голову, Элорик мчался сквозь тёмную чащу. Его тело, пропитанное самыми разными эликсирами и заклинаниями, придуманными едва ли не на ходу, уже четвертые сутки без сна и пищи несло его вперёд. Клеймо-коготь, оставленное разгневанной Ксардерой, жгло грудь. Должно быть, думал про себя маг, она была очень зла, раз её мимолетная царапина лишила его возможности переноситься сквозь пространство.
Отсутствие возможности телепортироваться казалось Элорику не более чем причиной, на которую можно свалить растущее в нём чувство безысходности. От гнева Ксардеры не удавалось скрыться никому: её холодная ярость не знала границ и всегда находила русло, чтобы вылиться. Она убивала своих немногочисленных приближенных лишь за непонравившийся ей взгляд или интонации. Страшно подумать, что она готова сделать с мужчиной, предавшего и бросившего её после стольких клятв и многочисленных обещаний вечной любви.
Ксардера не умела любить, в этом Элорик давно убедился. Но даже если бы она могла, сейчас, ввиду всего что они с ней натворили, это сентиментальное чувство казалось чем-то абсолютно неуместным и недостойным не то что обсуждения, даже обдумывания. Вернее, оно было бы таковым, если бы ни его плоды.
Прильнув к широкому старому дубу, маг сполз вдоль ствола и левой рукой перехватил небольшой шевелящийся сверток. Элорик и не замечал, но его руку давно свело болезненной судорогой, которую он не чувствовал из-за множества эликсиров, в том числе и обезболивающих. Уложив сверток на горку опавших листьев, маг попытался пошевелить правой рукой и тот час, будто все эффекты выпитых настоев исчезли, её пронзила немыслимой силы судорога.
Не меньше чем через час, когда черная вуаль боли стала отступать, Элорик ощутил до знакомое и мерзкое покалывание глазных яблок. Испугавшись, он немедленно захлопнул веки, и прикрыл глаза ещё с трудом шевелящейся рукой.
Эти щелчки в его голове были сродни тем, когда ты всю ночь спал в неудобной позе и спросонья решил размять шею. Но только эти были ещё громче и еще омерзительнее, будто тысяч клешней перекусывали стальные струны в голове.
Вдруг, гений мага стал осознавать, что не всё в его даре идеально. Ксардера научила своего ученика и супруга дару чёрных глаз. Она вверила ему эту тайну и тем самым обрекла его на страшные мучения. Быть может, это был её план, но Элорику это казалось не более чем совпадением. Дар черных глаз, Оримие Скуро – так их называла женщина, чью силу возносили подобно божественной.
Черный сверток зашевелился, и маг услышал тихое оханье. На ощупь, он протянул руки к дрожащему комку и взял его на руки.
В свертке копошился младенец, чуть больше месяца от роду. Слепые серые глазки малыша едва выглядывали из-под век, но Элорик не мог их видеть.
Маг не был слеп. Он не был уверен, знает ли об этом Ксардера, но отсутствие прямого зрения нисколько не мешало ему, ведь всегда существовала палитра магических цветов мира, рисовавшая мир вокруг иначе, но все же дававшая о нём понятия.
Малыш не был голоден: сила магии, пропитавшей каждую клетку тела Элорика, передавалась и ребенку, за что маг корил себя. Подвергать новорожденное чадо столь мощному воздействию губительно для молодого организма, но иного выхода не было. Пусть он будет слаб здоровьем, думал он, но он не останется рядом с этой сумасшедшей.
Приложив сына к груди и обняв его, маг сполз еще ниже, оказавшись почти лежа, и усмехнулся. Он дивился собственной глупости и глупости всех, кто верил Ксардере. Лин оказалась самой умной из них – вот к какому выводу он пришел, но потом вспомнил, что у неё, его сестры и вечной соперницы, была иная причина покинуть сошедшую с ума дочь Ориты Дивы и примкнуть к королевской свите. Имя этой причине – любовь. Никогда прежде Элорик не подумал бы, что последний из народа митов, жалкого в глазах любого из сословий элементалей, сумет изменить судьбу могущественного мага с неизвестным потенциалом. Но он смог, и Элорик был безумно рад этому.
- Мне конец. – Шепнул себе маг, чувствую, что сын уснул в его объятиях.
По плечам Элорика скользнуло нежное тепло. Пусть и неспособный открыть глаза, он почувствовал как Роу мягко скользнула по его светлым волосам, порхнула вперёд и повисла в воздухе в метре от его лица.
- Привет малышка. – Улыбнулся он подруге и протянул руку вперед.
Большой мотылек, размером с ладонь взрослого мужчины, прикоснулась рукой к магу и стала меняться в размерах. Через мгновение, перед магом уже сидела красивая статная девушка лет шестнадцати с виду. Её глаза, ногти и волосы пылали желтым пламенем.
- Я несколько дней ищу тебя. – Проговорила она, вяло улыбаясь. Даже для неё, едва ли не единственного так называемого «уникального» духа огня существовала физическая усталость. Погасив прямя своих крыльев, чтобы не выделяться в этой черноте ночи, она присела на колени и склонилась над ребенком. – Это он? Твоя сын?
- Да. – Элорик чувствовал, что его сил более не хватает поддерживать тело, он засыпал. – Мой и Ксардеры. Я не отдам его ей.
- Она идет за тобой. – Испуганно проговорила Роу. – И найдет, это лишь вопрос времени!
- Я знаю, - маг наклонил голову в бок, словно это помогало ему бороться с болью, - я знаю. Но я буду защищать его до последней капли крови. Она не должна получить его. Он не должен… - Элорик застонал и сомкнул челюсть так, что губы побелели.
- Ты растратил слишком много сил, брат. – Её теплая рука легла на его щеку, а взгляд устремился на мирно спящего младенца.
Элорик чувствовал такую усталость, какой не было никогда прежде. Всё его тело ломила мышечная боль, подогреваемая немалой отдачей после действия дюжины зелий. Но вдруг, посреди пелены укрывающего его сна, возник образ, изображенный тысячами разноцветных пятен. Маг подскочил и закрутил головой из стороны в сторону.
- Она здесь. – Ахнул он дрожащим от безысходности голосом. – Она здесь, Роу!
Девушка тот час снова обратилась в мотылька и исчезла из поля зрения. Элорик не видел, но знал, что она взмыла к облакам и прячась под ними высматривала почувствованную братом угрозу.
- Да, - мотылек вернулась, - это она, и она движется быстро. Очень.
- Возьми его, - маг протянул девушке ребенка, - возьми и беги отсюда. Ксардеру больше интересует моя мучительная смерть, нежели он. Прошу, Роу, - из-под сомкнутых век потекли слёзы, - я хочу, чтобы мой сын выжил.