Два десятка всадников подъехали ко мне и начали скакать по кругу. Кое-кто раскручивал сплетенные из конских волос веревки. Первая петля пролетела мимо, зато вторая точно села на плечи и затянулась. Я дернул на себя и всадник вместе с лошадью упал на землю. Я совершил перекат и придавил степняка. Рывок за шею и я вновь на ногах. Обнажив длинный клинок, я встал в позицию «бык», и начал раскручивать его над головой. Острое лезвие рассекло несколько арканов, и кочевники снова начали стрелять из луков. Десяток стрел попал точно в грудь, и я ощутил, что кольчуга пропустила наконечники. Боли я почти не чувствовал, но во избежание новых ранений, совершил перекат и громко зарычал.
Лошади кочевников рванули в разные стороны, но умелые наездники смогли успокоить напуганных животных. Неожиданно на меня налетел всадник на высоком белом жеребце и в качественной броне. Он попытался насадить меня на острие копья, но я сместился и, дернув за древко, уронил его на землю. Конь поднялся на дыбы и попытался лягнуть меня копытами, но я сделал шаг в сторону и ударил его кулаком по морде. Жеребец завалился на бок и когда поднимался, я запрыгнул в седло. Усмирять коня, когда в тебя снова стреляют из луков не самая простая задача, однако я стукнул его между ушей и, взяв в руку двуручный клинок, начал размахивать им словно прутиком над головой, по ходу дела рассекая попадавшихся на пути наездников.
Сражаться таким клинком сидя в седле, нетривиальная задача – всегда есть риск, что заденешь коня и полетишь вместе упавшим животным на землю. Я перестал заниматься ерундой и начал колоть тех, кто приблизился ко мне на расстояние удара. Я гонялся за степняками, а они почему-то начали кричать и убегать от меня. Кочевники перестали стрелять и рванули к основному войску. Учитывая то, что я значительно больше и тяжелее предыдущего владельца, скорость передвижения оказалась ниже. Я продолжал мчаться на степняков, а они попытались сбежать. Не понимая что происходит, я придержал жеребца и огляделся.
Оказывается, пока степняки возились со мной, они пропустили приближение погони и теперь около сотни всадников в кольчугах и шлемах-шишаках рубили кочевников в спины. Осознав, что дела у них идут плохо, оставшиеся степняки, направившись по просеке, попытались скрыться. Они бросили добычу, надеясь на то, что преследователи успокоятся. Однако облаченный в качественную кольчугу предводитель из озерного края дал команду догнать и уничтожить всех противников.
Убегать от княжеских воинов я не стал, и сидел в седле, наблюдая за тем, как мои враги гибнут под ударами разъяренных дружинников. Воевать больше не хотелось. Я устал, и у меня болело все тело. Я пока не знал, насколько серьезно ранен, так как в горячке боя совершенно не чувствовал боли, но чует мое сердце, что скоро накатит волна непередаваемых ощущений.
Полсотни дружинников продолжили погоню, а сам предводитель в сопровождении десятка воинов подъехал ко мне. На вид ему было лет тридцать. Бородатое лицо пересекал старый шрам, а в серых глазах застыло удивление. Он разглядывал меня и, судя по всему пытался сосчитать стрелы, торчащие в кольчуге. Осознав, что выполнить поставленную задачу нереально, так как многие из них просто обломились, он перевел взгляд на разоренный лагерь горе-охотниц. Несколько воинов отправились в том направлении и когда вернулись, что-то тихо сказали предводителю. Он снял шлем, усмехнулся и спросил:
– Твой шатер?
– Почти.
– Там два десятка степняков лежат, – констатировал он. – Твоя работа?
– Почти, – ответил я и пояснил: – Один не мой.
– А этих стрелами тоже ты? – указывая на тела убитых мною кочевников.
– Да.
– И кто же ты такой будешь? – поинтересовался предводитель. – По виду паладин, а говор, как у ваннов. Ты из свиты королевы Эргалины?
– Почти.
– Странный у нас разговор, получается, – вздохнул он. – Я не слышал, что у Бар-дьйора есть воин, который способен перебить полсотни кочевников и остаться в строю. Ты же, если мы тебя вязать начнем, половину моих людей положишь. А мне дружинников под клинок подставлять не резон. И что мне с тобой делать?
– Понять, простить и отпустить, – предложил я.